Леодр вышел вперёд.
- Ты, - старуха обернулась, нашла взглядом у себя за спиной, в толпе, высокого, всего важного из себя, толстяка и тяжело на него посмотрела.
- Уважаемая, но вы сказали привести того, кто живёт в... - пошедший красными пятнами по всей объёмистой морде, мелко затрясшийся толстяк, буквально выпрыгнул из толпы на свободное пространство в паре шагов от гадалки, растеряв по пути всю свою важность, и низко ей поклонился.
- Чего уж там, привёл и хорошо, - неожиданно подобрела бабка и снова повернулась ко мне... а я это время с ожесточением расправлялся уже с третьим пирожком с мясом, который мне услужливо предоставила Кара. Уф! Хорошо иметь вассала метаморфа, по крайней мере, всегда горячие пирожки с самым свежим мясом мне обеспечены - обмануть такого зубастого клиента ни один торговец не решится. И никаких фаерболов не нужно... мечта. - Слушай мой наказ, отрок... Душа твоя проклята, - толпа ахнула, но заинтересованно придвинулась поближе и начала меня с новым интересом рассматривать, а бабка продолжила самозабвенно вещать, не обращая внимания, что я её, собственно, и не слушаю, сосредоточившись на более важном деле. Хватит с меня предсказаний! Я сам себе теперь предсказатель, а остальные пусть идут лесом! - И ждут тебя Пределы Отчаяния, муки боли и одиночества, - хм, муки боли? Я отвлекся от пирожка и задумался с открытым ртом, в котором при этом виднелось изрядно покромсанное моими зубами произведение местного кулинарного искусства... Это как так? Продолжил жевать. - Путь в проклятый город забудь! Душу свою спасёшь! - на этих словах я интерес к разговору потерял полностью, ведь выбора у меня всё равно нет. Внимание я сосредоточил на сотнике стражи, проигнорировав бабку и даже не удосужившись ответить.
- Эй, уважаемый, - объект моего внимания, а именно тот самый толстяк, нервно сглотнул - его явно смущало моё отношение к авторитетной бабке. - Отведи нас к месту преступления, - сотник, если я не ошибаюсь в знаках различия местной стражи, сперва бросил растерянный взгляд на старуху и только тогда неуверенно повернулся ко мне.
- А ты кто такой? - произнесено это было с некоторым, не понравившемся мне и особенно Каре пренебрежением и злобой в голосе.
Я несколько секунд изучал ещё одного 'вежливого'. Как-то представляться настроения не было - хватит с меня на сегодня общения, а потому я развернулся и пошёл прочь, не обратив внимания на раздавшийся за спиной возмущённый возглас проигнорированного сотника и буквально чувствуя лопатками острый взгляд старушки.