– Дедушка, вы знаете станицу Камчатскую?
– Дык чего ж не знать райцентр.
– А в какую это сторону?
– Аккурат на запад. Километров десять с гаком, и аккурат она самая, Камчатская.
Ни автобусы, ни попутки Сиротина не брали. Да и он, будь на их месте, поступил бы так же. И смирившись со своей участью, он пошёл обочиной пешком. Этот путь он не забудет никогда. Хотелось пить. Один туфель был тесен, зато другой на три размера больше, и вскоре он натёр на ногах водянистые мозоли. Всю дорогу его мучила мысль, что упущено что-то важное. И только когда за поворотом дороги показалась станица, его пронзило – где удостоверение? Ключи и деньги были на месте, а документа не было. Сиротин забыл о жажде и мозолях. Он с горечью понял, что если корочки были в брюках, то найти их нереально. Слишком много мест где он мог их вытряхнуть. В самолёте? На лавочке? В соломе? И он из последних сил захромал дальше.
Майор Рубцов спал плохо. Проснулся рано, без аппетита позавтракал, и засел в номере, ожидая новости. Он нервничал. Обещанного Куропаткиным возвращения капитана всё не было, и доверие к оперу стало исчезать. В конце концов, он не выдержал, и сделал то, о чём потом пожалел. Он позвонил в Москву и сообщил о ЧП. Оттуда ему приказали объявить розыск, и докладывать каждые два часа. С этим Рубцов и пришёл к майору Перелазову. Тот вызвал Куропаткина,
– Почему утром не доложил?
Куропаткин открыл рот для оправданий, но тут позвонил дежурный,
– Товарищ майор, тут один бомжара говорит, что он милиционер, просится с вами поговорить. На сумасшедшего похож. Это я на всякий случай докладываю.
– Откуда он взялся?
– В гостинице хулиганил, патруль вызвали. Сейчас в обезьяннике.
Перелазов со значением посмотрел на Рубцова и Куропаткина, после чего изрёк,
– Идемте, глянем.
Когда они спустились к дежурке, из комнаты задержанных раздался крик,
– Рубцов, это я, Сиротин! Объясни им.
Изумлению Рубцова не было предела. Из-за решётки смотрело невообразимого вида пугало. Заросшее, в грязных разводах лицо, на фоне которых синяк под глазом был почти незаметен. В грязных слипшихся волосах торчала солома. Покрытые пятнами мятые брюки соответствовали замызганной рубашке. Куропаткин подмигнул Рубцову, и негромко сказал,
– Обратите внимание на обувь. Характерная деталь, продуманная.
Перелазов спросил,
– Так это и есть ваш сотрудник?
– Да, но я ничего не понимаю.
Куропаткин сказал Перелазову,
– Товарищ майор, это Коновалов поработал. Я не стал вам с утра настроение портить.
Дежурный Чистяков воскликнул,
– Опаньки! Этот вражина опять….