Они замолчали. Губернатор смотрел на Анну, Анна – на него.
– Вы хотите меня о чем-то спросить? – произнес Истомин.
– Я бы хотела понять, зачем вы все это мне говорите?
– Понятное желание. Для того я вас и пригласил, чтобы объяснить. Я почти не сомневаюсь, что в ближайшее время и на вас будет оказано давление с тем, чтобы вы отказались от ведения дела Миловидова. Конечно, это вам решать, как поступить. Но я был бы рад, если вы его довели бы до конца. Более того, я готов помочь вам всеми доступными средствами в отражении любой на вас атаки. Хотите еще коньяку?
– Нет, спасибо. – Разговор был настолько интересен, что Анне коньяк больше не требовался.
– Наверное, вас интересуют мои цели в данном вопросе, чего я добиваюсь?
– И даже очень сильно.
Губернатор улыбнулся.
– Готов изложить мои цели прямым текстом. Область, как организм раковыми клетками, заражена коррупцией. Она проникла даже в это здание. А когда я обещал избирателям, что покончу с ней, это был не только обычный предвыборный ход. Я пришел сюда, чтобы это сделать. Но один в поле не воин, мне нужны союзники. Пока в прокуратуре сидит ваш уважаемый начальник, он мне не помощник. Я решил, что у меня будет другой прокурор, который начнет реальную борьбу с мздоимством. И я добьюсь этого. А этим прокурором станете вы. Вот почему мне так важно довести дело этого вашего Миловидова до суда.
– Он не мой, – поспешно произнесла Анна.
Губернатор удивленно посмотрел на нее. Но тут же забыл о своем удивлении ее реакции на свои слова.
– Если мы с вами это сделаем, тогда все увидят, что борьба с коррупцией началась реально. И многие задумаются, как себя вести дальше. Нынешняя же безнаказанность приводит к тому, что никто ничего не боится, все делается почти открыто. Хотите, я вам скажу то, что никому не говорил? – Губернатор резко поставил бокал на стол.
– Вы считаете это необходимым, Константин Игоревич?
Тот как-то странно взглянул на нее.
– А кому, если не вам? Иногда я испытываю просто отчаяние от своего бессилия. Я, губернатор – первое лицо в губернии, ничего не могу, потому что у меня нет союзников. Мало кто знает, как я на самом деле бессилен.
Анна почувствовала волнение. Это признание далось ему нелегко, но это одновременно был и крик души. И она не могла остаться равнодушной к обращенному к ней призыву.
– Я понимаю, как вам тяжело, – негромко произнесла она.
– Почему-то я с самого начала был уверен, что найду у вас понимание. А поддержку? – вопросительно взглянул он на Анну.
– Я согласна вас поддержать.
– Вы не будете отказываться от назначения на должность прокурора?