– Так-то да, но…
– Берегись, – крикнул Андрей, пытаясь в сторону оттолкнуть сына и жену.
* * *
– Итак, что у нас тут? – спросил врач, осматривая пациента.
– Это Андрей, ему тридцать шесть лет. Что касается травм, то у него большая гематома, черепно-мозговая травма и, возможно, повреждение позвоночника, больше ничего мы обнаружить не смогли.
– Я никак не могу разблокировать телефон, серьезно. Мне нужно позвонить в рентген-кабинет и договориться насчет компьютерной томографии.
Медсестра подошла к врачу, нажала несколько кнопок на рабочем телефоне и вернула его снова врачу.
– Алло, это Дмитрий Валерьевич из отдела травматологии, у нас тут пациент под капельницей, его сбила машина, серьезная черепно-мозговая травма. Нужно его полностью просканировать. В данный момент мы его проверяем.
– Сейчас в течение ближайших минут мы подготовимся и тогда привозите пациента, – донесся ответ из трубки.
– Я хочу узнать, на какую из камер нас направили?
– Пока точно сказать не могу. У нас у самих тут полный завал, так что подъедете и на месте разберемся.
Врач положил трубку.
– Нужно постоянно следить за его зрачками, чтобы в случае чего подключить его к аппарату искусственного дыхания и ввести лекарство. Наша цель стабилизировать состояние пациента и как можно скорее его отсканировать.
– С кем-нибудь из его близких попытались связаться? – спросил второй врач медсестру.
– Они здесь, – ответила медсестра.
– Хорошо, тогда сообщите им, что в ближайшие часы мы будем готовить его к операции.
– Нет, они были с ним во время аварии. Он единственный выжил из них, они сейчас у нас в морге лежат.
* * *
– Здравствуйте. Мне вас посоветовал один знакомый, он сказал, что вы сможете помочь. У меня сложилась серьезная проблема с моим товарищем после аварии. У него была серьезная травма головы, но врачи никаких повреждений мозга не установили, внутренних кровоизлияний не было. И по истечении небольшого промежутка времени я стал замечать, что Андрей – совсем не тот Андрей, что был раньше. У него порой меняется интонация, и он говорит странные вещи, словно в нем сидит другой человек, порою он не может вспомнить, что было вчера или сегодня утром. Он не помнит случай с аварией и живет так, словно ее и не было. Я не хочу просто, чтоб его запихнули в психушку или в тюрьму, поэтому и пришел к вам.
– Что для вас страшнее: потеря личности или потеря ног? – спросил Док.
– Я даже не знаю, доктор. Без ног я даже дойти никуда не смогу, – ответил Вадим.
– На мой взгляд, самое страшное для человека это потеря личности – это говорить, думать, запоминать информацию. Если бы у меня стоял выбор между потерей личности или ног, то в тот час же выбрал бы ноги. Приводите своего друга ко мне завтра вечером к пяти часам, я поговорю с ним, и посмотрим, чем можно будет ему помочь.