Нелли смотрела на Тарона истосковавшимся взглядом и, любуясь, ласкала черты его лица. На её лице была радость и боль вперемежку, и искорки любви горели в её глазах. А Тарон вновь протянул ей уже чуть помявшийся яблоневый букет:
– Ты все тот же, – принимая из ладоней мужа хрупкие веточки яблони, она не отводила глаз от Тарона; любовно гладя его глазами и прижимая к лицу душистые соцветия, Нелли шепнула: – Тарон. Тарон, не говоря ни слова, опустился на колени перед ней и склонился к её ногам. Он чувствовал, что уже не может удерживать свои слезы. И они, ощутив свободу, тихо покатили по его щекам. Он плакал, обнимая её, пряча лицо, уткнувшись им в её живот. Почувствовав, как ладонь Нелли водит рукой по его шевелюре, он ещё крепче прижал её к себе.
– А если бы эта лестница оборвалась, Тарон, – с опасением в голосе проговорила Нелли, стараясь успокоиться.
– Нелли.
– Тарон.
Подняв голову, он посмотрел в её полные слез глаза, на дрожавшие губы, и, встав с колен, губами бережно осушил её влажные глаза, шепча:
– Прости меня, родная, прости. Прости.
Тарон вновь и вновь просил прощения, и его поцелуи ложились на тонкие черты лица Нелли.
– За что все это нам, любимый? – прильнув к груди Тарона, прерывающимся голосом спросила Нелли. – За что?
Все слова, что существуют на свете, были бессильны перед их болью. Они обнимали друг друга, и их обоих обнимала та же самая любовь, но уже окутанная горечью слёз. Любовь жила внутри них, и словно давала им силу от ощущения, что они снова вместе. Следы совершенных ошибок соленой влагой ложились на размятые яблоневые цветки, и они тоже расплакались, словно почувствовав боль, овладевшую Тароном и Нелли. И оба они выглядели растерянно. Нелли льнула к мужу и вновь смотрела ему в глаза, мысленно возвращаясь в прошлое, в день их свадьбы. Как шептал Тарон, держа её на руках: «Любимая, теперь наша любовь венчана, и она – наше все. И у любви два крыла, Нелли. Мы с тобой – её одно крыло. И когда у нас родится малыш, тогда у нашей любви вырастет второе крыло. И вот тогда она взлетит и будет парить под небесами!» Нелли, объятая воспоминаниями, крепко обняла мужа, а душа кричала от боли, от чувства бессилия. Эта боль диким зверем разрывала её на несколько частей, убивая её изнутри. Голос мужа вывел её из задумчивости и прострации, прерывая ход мыслей.
– У любви два крыла, – тихим голосом произнес Тарон, словно прочитав мысли жены. – Мы с тобой – одно крыло, родная. Любимая моя Нелли. А наша любовь – она второе крыло.
Тарон, волнуясь, чуть дышал, и, потянувшись к рукам Нелли, стал их целовать.