Ну-с, в Димчерче, около стены, жила одна бедная вдова; не было у нее мужа, не было никакого имущества, а потому у нее оставалось много времени на то, чтобы чувствовать и ощущать. Вот она и угадала, что к ее порогу пришли такие тяжелые беды, каких она еще никогда не переживала. У вдовы было два сына – один слепой от рождения, другой немой после падения в детстве со стены. В то время, о котором я говорю, они, уже взрослые, не получали заработка, и она работала, чтобы прокормить их: держала пчел и отвечала на вопросы.
– На какие вопросы? – спросил Ден.
– Например, где можно найти потерянную вещь; что надевать на шею скрюченного ребенка; как помирить поссорившихся влюбленных. И она почувствовала тяжесть, нависшую над низинами Марша, как угри ощущают приближение грома. Это была мудрая женщина.
– Моя жена тоже тонко чувствовала перемену погоды, – заметил Хобден. – Я видал, как перед грозой из-под щетки с ее волос летел дождь искр, точно с наковальни. Ну а на вопросы она не отвечала.
– Та вдова была искательница, а ищущие иногда находят. Раз ночью лежала она в постели. Ей было жарко, и она чувствовала боль в теле. Вдруг пришла к ней сонная греза, постучалась в ее окно и позвала:
– Вдова Вайтгифт, вдова Вайтгифт!
Сперва, судя по мельканию крыльев и шороху, она подумала, что налетели синицы, но потом поднялась с постели, оделась и открыла дверь воздуху Марша. В ту же минуту Вайтгифт почувствовала, что ее окружает какое-то волнение, сильное, как лихорадка и озноб, услышала также ропот и крикнула: «Что это? О, что это?»
Что-то запищало, точно лягушки в канавах; потом послышался как бы стук стеблей тростника; наконец, большая прибойная волна стала колотиться о стену, и ее рев помешал вдове слышать.
Три раза спрашивала она и три раза ропот моря заглушал ответ. Однако вдова выбрала спокойную минуту и опять закричала:
– Что случилось в Марше? Что давило мне сердце и волновало меня прошлый месяц?
В ту же секунду маленькая рука дернула ее за подол платья, и, почувствовав это, вдова наклонилась.
Том Шосмис раскрыл свой огромный кулак, посмотрел себе на ладонь и улыбнулся.
– Не затопит ли море Марша? – спросила Вайтгифт. Она была истая дочь своих низин.
– Нет, – ответил тонкий голосок. – Относительно этого будь спокойна.
– Не чума ли подходит? – спросила опять Вайтгифт. Только таких бедствий и ждала она.
– Нет, относительно этого спи спокойно, – сказал ей Робин.
Вдова повернулась было, собираясь уйти в дом, но раздались такие пронзительные и огорченные голоса, что Вайтгифт остановилась и снова спросила: