– Друм бун (счастливого пути), Иван Степаныч, – ответил Дмитрий Кириллович «уполномоченному», хотя на самом деле того звали Ион Степанович.
«Уполномоченный» усмехнулся и, надев чёрную шляпу, в чёрном плаще вышел из кабинета директора, сутулясь и шаркая.
В этот вечер Битков и Садыковский «подводили итоги дня» до полного бесчувствия. Из шести бутылок коньяку «Белый аист» до полуночи дожили две с половиной. Директор и завуч повалились на диван в комнате отдыха, не раздеваясь. В чём совершенно не сомневался сторож, заботливо укрывавший руководителей пледом, так это в том, что завтра опоздание на работу им не грозит.
Если на директора Биткова свалилась напасть в лице националистически настроенных «засланцев», то Тамару Петровну осенила благодатью пришествия муза во плоти.
Хмурым осенним днём в её кабинет ворвалась возбуждённая дама в экзотическом одеянии. На лбу дамы красовалась тесёмка, наподобие той, что древнеславянские гусляры перехватывали волосы. Платье её походило на хламиду с помойки, видимо с претензией на глубокую старину. Глаза горели шизоидным блеском, ноздри раздувались, как у кобылицы.
– Почему мои дети получают двойки? – минуя правила приличия и без вступлений возопила дама.
– А почему ваши дети получают двойки? – невозмутимо ответила вопросом на вопрос Тамара Петровна.
– Почему МОИ дети получают двойки? – ещё визгливее проверещала дама в хламидах.
– Простите, но я не знаю, почему ВАШИ дети получают двойки?
– Мои дети учатся у вас.
– У нас или у меня лично.
– У вас и у вас лично.
– Ваши дети учатся у меня и ещё раз у меня лично. Хорошо. А кто вы?
– Вы не знаете, кто я?! – ноздри дамы приготовились извергать гневный пламень. Подбородок взметнулся вверх. Глаза устремились в безграничную высь небесного свода, но упёрлись в оштукатуренный потолок, засиженный мухами. Тамаре Петровне давалась возможность «прозреть» и в этом священном прозрении пасть ниц перед «чудесницей». Время шло, прозрение не наступало.
– Я Леонида Лари! – торжественно объявила кобылица в хламидах.
– А я Тамара Федосян! – не менее торжественно отвечала Тамара Петровна.
– Я поэтесса Леонида Лари!
– Я завуч Тамара Федосян!
Тамара Петровна не любила цирк, но обожала клоунов.
– Я великая поэтесса Леонида Лари!!!
Тамара Петровна раскрыла журнал на столе, перелистала его и сообщила:
– Да, действительно, ваши дети учатся у меня и ещё раз у меня.
– Так почему мои дети получают двойки. У ВЕЛИКОЙ поэтессы дети не могут плохо учиться.
– Почему?! – искренне удивилась завуч.
– Потому, что я ВЕЛИКАЯ поэтесса!!!
«Великая Лари» сияла величием собственного величия.