Восходящее солнце окрасило серые камни в темно-красный цвет, так что казалось, будто скалы из красного мрамора. Чем ниже, тем светлее они становились, и там, где кончались скалы и начиналась пустыня, разливалось нежно-розовое море. Воздух был прозрачен и чист, его хотелось пить, как ключевую воду.
Шут услышал окрик, но не сразу сообразил, что происходит. И сделал еще несколько шагов по инерции. Лишь когда шипение раздалось совсем близко, он наконец увидел чудовищных размеров змею, лежавшую поперек тропы прямо перед ним.
Змея свернулась клубком, и лишь ее тяжелая трапециевидная голова была приподнята над землей и тихонько покачивалась. Пасть змеи была закрыта, но тонкий раздвоенный язык то и дело высовывался наружу. Он мелькал настолько быстро, что за ним было почти невозможно уследить.
Шут замер, не в силах пошевелиться. Он даже перестал дышать. Холодный пот выступил на лбу. Он не видел ничего вокруг себя. Весь мир теперь сжался до этой приплюснутой головы и немигающих холодных глаз, уставившихся на него.
Сколько это продолжалось, шут не знал. Ему показалось, что прошла целая жизнь, прежде чем змея черной молнией бросилась на него. Тут же наперерез ей ринулась палка змеелова. Змея отлетела на несколько шагов в сторону, упав в небольшую расселину. Она тут же развернулась, как пружина, и из расселины снова взметнулась голова с разинутой пастью.
Какая-то сила отбросила шута в сторону. В следующий миг он увидел, что змея вцепилась в край широкого плаща змеелова. Длинные ядовитые зубы застряли в плотной ткани. Змея повисла на змеелове, как гигантская пиявка. Ее огромное тело бешено извивалось. Жирный хвост разбрасывал камешки и поднимал облачка пыли. Обезумев от ярости, она трясла край плаща, дергала, словно хотела оторвать от него кусок.
До шута донесся визг. Он даже не сообразил, что визжит он сам. Тонко и пронзительно.
Змеелов тем временем крепко ухватил змею там, где начиналась ее голова и с трудом оторвал от плаща. Она продолжала извиваться в его руке. Гладкое темно-серое тело маслянисто поблескивало на солнце.
Змеелов, держа змею в руке, подошел к шуту, который с посеревшим лицом стоял, прижавшись к скале.
– Посмотри хорошенько на нее, – сказал змеелов. – Если бы не я, ты бы корчился сейчас от непереносимой боли. А когда солнце поднялось бы до зенита, оно увидело бы лишь твой распухший посиневший труп… Никогда не полагайся на другого. Никогда. Ты постоянно живешь среди людей и привык надеяться на других. Рано или поздно это будет стоить тебе жизни. Запомни, когда речь идет о жизни или смерти, ты остаешься один.