Ясным майским днем высоко в небе мчался трехместный вертолетик МЧС, колыхавшийся в зыбких, неспокойных струях пятого океана. Сверкали на солнце лопасти несущего винта, слившиеся в сплошной прозрачный круг, стрекотал мотор. С земли машина казалась стрекозой, жизнерадостно порхающей над летним лугом. Творение забугорных авиастроителей уверенно маневрировало в небе, выписывая незримую линию меандра. В нем летели двое сотрудников службы, отвечающей за противопожарное состояние лесных массивов Средневолжской области.
В некоторых местах с огромной высоты выявлялись признаки возгорания, которые мгновенно фиксировались специальным устройством, реагирующим на изменение фона инфракрасного излучения. Наблюдатели задерживались здесь несколько дольше, спускались пониже и устанавливали, на что конкретно отреагировал прибор. За время полета ими было обнаружено несколько палов, возникших вдоль автодорог. Скорее всего, причиной этих безобразий стали непогашенные окурки, выброшенные на ходу безголовыми крутыми автомобилистами, привыкшими свысока смотреть на окружающий мир.
Наблюдатели выявили не менее трех следов пребывания столь же безголовых любителей природы из числа тех, что имеют обыкновение загаживать мусором места отдыха и не гасить костры. На двух полянах, где не так давно жарились шашлыки, пламя еще только начинало разгуливаться. Поэтому сотрудники МЧС спешно приземлялись, немедленно засучивали рукава и самостоятельно тушили едва народившиеся пожары. Но на берегу небольшой речки пламя, разошедшееся от кострища, уже начало хозяйничать не на шутку. Наблюдатели вызвали сюда специальную мобильную группу, дождались ее прибытия и отправились дальше.
Они отметили в бортовом журнале уже обследованные ими квадраты лесных пространств и направились в последний из тех, что входили в зону их ответственности. Это был обширный лесной массив протяженностью не менее пятнадцати километров и шириной около десяти. С юга и севера его огибали русла двух не очень широких, но глубоких и весьма протяженных речек. На этой территории лет сорок назад был образован заповедник, названный Верхнебыльским, поэтому тамошние чащобы изобиловали зверем и птицей.
Туристов в Верхнебыльском заповеднике практически никогда не бывало не только по причине того, что въезд туда был строго ограничен. Сама территория Верхнебыльских лесов, названных так по одной из рек – Быле, представляла собой множество непроходимых болотисто-озерных языков, тянущихся в разных направлениях порой на десяток километров. А еще леса рассекали несколько притоков Былы и Канюка – второй водной границы Верхнебылья.
