– Но почему он здесь?
– Дурацкое совпадение. Он не должен нас видеть. Пойдём, нам надо на берег.
Но никто из них не тронулся с места. Они оба как зачарованные уставились на тёмное окно кареты – ещё более зачарованно, чем на сцену театра «Глобус».
– При нашей последней встрече я Вам ясно дал понять, за кого я Вас принимаю, – донёсся из кареты голос французского барона.
– Да, дали! – От тихого смеха визитёра у Пола мурашки пошли по коже, хотя он не мог объяснить, почему.
– Моё решение твёрдое! – Голос барона слегка дрожал. – Я передам этот дьяволов аппарат альянсу, какие бы коварные методы Вы ни применили, чтобы воспрепятствовать мне. Я знаю, что Вы связаны с сатаной.
– Что он имеет ввиду? – прошептала Люси.
Пол лишь покачал головой.
Снова прозвучал тихий смех.
– Мой узколобый, сбитый с толку предок! Насколько более лёгкой была бы Ваша – и моя! – жизнь, если бы Вы примкнули ко мне, а не к Вашему епископу или к этим жалким фанатикам из Альянса. Если бы вы использовали Ваш разум, а не чётки. Если бы Вы осознали, что Вы часть чего-то большего, а не того, что Вам проповедует Ваш священник…
Ответом барона было, казалось, «Отче наш», Люси и Пол слышали его тихое бормотание.
– Аминь! – со вздохом сказал визитёр. – Итак, это Ваше последнее слово в этом деле?
– Вы воплощение сатаны! – сказал барон. – Покиньте мою карету и не показывайтесь мне больше на глаза!
– Всё, как вы хотите. Только ещё одна мелочь. Я до сих пор Вам не говорил, чтобы зря не волновать Вас, но на Вашей могиле, которую я видел собственными глазами, стоит дата смерти 14 мая 1602 года.
– Но это же… – сказал барон.
– …сегодня, верно. И полночь уже близко.
Барон ответил клёкотом.
– Что он там делает? – прошептала Люси.
– Нарушает свои собственные законы. – Мурашки на коже у Пола переместились на затылок. – Он говорит о том, что… – Он замолчал, потому что в животе возникло знакомое ощущение.
– Мой кучер сейчас вернётся, – в голосе барона прозвучал неприкрытый страх.
– Да, я уверен, – с ленивой интонацией ответил визитёр. – Поэтому я тоже потороплюсь.
Люси прижала руки к животу.
– Пол!
– Знаю, я тоже чувствую. Чёртово дерьмо!.. Нам надо бежать, если мы не хотим упасть в реку. – Он схватил её за руку и потянул вперёд, стараясь не поворачиваться лицом к карете.
– Собственно говоря, Вы умерли на родине, от осложнений после инфлюэнцы, – слышался из кареты голос гостя. – Но поскольку визиты, которые я Вам наносил, привели к тому, что Вы сейчас в Лондоне и пышете здоровьем, то что-то явно пошло не так. Поэтому я, как человек ответственный, чувствую себя обязанным немного помочь смерти.