– Должна сказать, что вы не очень-то стыдитесь того, что обманули меня! – с горечью сказала миссис Келли.
– Я никогда вас не обманывала. Вы ни словом не обмолвились о моей беременности до сегодняшнего дня. – Она с любопытством посмотрела на миссис Келли. – Как вы можете говорить, что я вас обманула?
– Я приглашала вас к себе в дом! – вскричала миссис Келли. – Я позвала вас на обед… с моими сыновьями . – Она неприязненно взглянула на мисс Стенсфилд.
В этот момент мисс Стенсфилд рассердилась не на шутку. Так, как, по ее словам, она не сердилась ни разу в жизни. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, какую реакцию может вызвать ее положение, когда оно обнаружится, но вы все можете подтвердить, джентльмены, какая разница существует между теорией и ее практическим результатом.
Положив руки на колени, мисс Стенсфилд сказала твердо:
– Если вы намекаете на то, что я когда-нибудь пыталась или могла бы попытаться соблазнить ваших сыновей, это самая грязная и низкая ложь, которую я когда-либо слышала в своей жизни.
Голова миссис Келли дернулась, как от пощечины. Две женщины мерили друг друга взглядом, разделенные письменным столом. В комнате чувствовался слабый запах цветов. Это мгновение, как показалось мисс Стенсфилд, длилось бесконечно долго.
Затем миссис Келли рывком открыла ящик стола и достала темно-желтый чек. Показывая зубы, словно откусывая каждое слово, она сказала:
– Когда сотни порядочных девушек ищут работу в нашем городе, не думаю, что мы нуждаемся в услугах какой-то проститутки, дорогая.
Она сказала мне, что именно это презрительное «дорогая» окончательно вывело ее из себя. Миссис Келли, с широко раскрытыми глазами и открыв рот наблюдала, как мисс Стенсфилд, сцепив пальцы с такой силой, что на них появились синяки (они уже побледнели, но все еще были заметны, когда она пришла ко мне первого сентября), начала с шумом выдыхать воздух сквозь плотно сжатые зубы.
Вряд ли эту историю можно было назвать забавной, но я не удержался от смеха, и мисс Стенсфилд присоединилась ко мне. Миссис Дэвидсон заглянула в кабинет – наверное, чтобы убедиться, что мы не надышались закисью азота, – и закрыла за собой дверь.
– Это единственное, что я могла
сделать , – сказала мисс Стенсфилд, все еще смеясь и вытирая платком слезы. – Потому что в тот момент ясно представила, как смахиваю с ее стола флакончики с духами. Я
увидела , как они разбиваются на мелкие кусочки и наполняют комнату жутким зловонием. – Я собиралась сделать это, и казалось, ничто не могло бы меня удержать. Но тогда я начала дышать как паровоз, и все прошло. Я нашла в себе силы взять чек и уйти. Я не могла поблагодарить ее, потому что все еще изображала паровоз!