— Это эдельвейсы, — с нотками гордости сказал Олег, — их трудно вырастить в домашних условиях, но если мужчина любит по-настоящему, то он вырастит их для своей любимой...
Волхв последовал дальше, а я подумал, как древняя казацкая традиция воплотилась здесь, среди дальневосточной тайги, в виде неброских белых цветочков на клумбе из дикого камня.
Кавказская овчарка, с любопытством наблюдавшая за действиями незнакомого ей человека, принялась лаять — без особой злости, а так, для порядка. Собака молодая, хорошо сложенная, с умными любопытными глазами, понравилась мне, и я решил с ней познакомиться поближе, хотя всех предупредили, что с кавказцами шутить не стоит. Может, и в самом деле место здесь необычное, потому что я, не прилагая каких-либо усилий, хорошо ощущал настроение животного. Но свои ощущения я привык проверять на практике, поэтому расслабившись и настроившись на доброжелательность, подошел к вольеру, похваливая собаку за то, что она хорошо несет свою службу:
— Ай, Ева, красивая, умная собачка, ай, хороша! Что, скучно тебе в загородке, да? Я бы тебя, конечно, выпустил, но я гость, права такого не имею, вот если разрешат хозяева, то мы обязательно по тайге побегаем, а пока извини... — Собака смотрела на меня своими умными глазами, наверное, стараясь понять, искренне ли я говорю или притворяюсь. Так, нужно сделать какое-то действие в подкрепление своих слов. Ага, вода, принести ей свежей воды. Я беру ведро и приношу свежую речную воду. Сейчас увижу, верит ли мне умная псина. Порядок, пьет воду, бросая на меня благодарный взгляд, потом становится на сетку вольера передними лапами и лижет мою руку. Это значит, что мы подружились. Я возвращаюсь в «замок», мои тапочки тяжелы от воды, которая непривычно обильно покрывает траву под ногами, — просчет от незнания обстановки, — при такой влажности нужно было вместо тапочек взять с собой пластиковые или резиновые шлепки.
Когда я вошел в «тронный зал» (так я окрестил для себя самое большое помещение), огонь уже весело разгорался, от каменного чрева камина повеяло живым теплом. Один из парней уселся в кресло и сунул промокшие от хождения по щедрой росе ноги в камин, поближе к огню, от носков пошел пар. Другой, упитанного вида парень, присев на край стола, рассказывал какой-то веселый случай. Волхв вошел как всегда своей мягкой неслышной походкой. И тут произошло неожиданное: прозвучало два почти одновременных шлепка, и оба парня оказались на полу, причем, как и чем ударил их Олег, никто не заметил.
— Я вам говорил, что Огонь и Стол — это святое, предупреждал? — впервые повысил он голос.