Во-первых, есть курсы первой медицинской помощи. Бог в помощь тем, кому понадобится содействие Дейзи Петри! «Я перевязку толком сделать и то не могу!» – сказала она как-то раз и удостоилась неодобрительного маминого взгляда. Родители продолжали беседовать с Фишером. По мнению отца, она могла бы учиться не только на медсестру, но и на члена бригады противовоздушной обороны. Что ж, она не против. Но достаточно ли этого по сравнению с тем, что делают другие?
Ее прыгающие мысли задержались на молодом летчике. По словам Альфа, тот уже вернулся на службу в ВВС. Где он теперь – в своей эскадрилье или опять в старой конюшне Альфа, при своем самолете? Боевая машина была еще не в том состоянии, чтобы на ней выполнять серьезные задания.
«Я разбираюсь в двигателях, – напомнила она себе. – Я могла бы его сменить, если ему понадобится вернуться в строй».
Сомнений хватало, ее решение оставалось под большим вопросом. Он из джентльменов, да еще владелец собственного самолета. Просто поднимет ее на смех! Наверняка скажет: «Ни одна женщина не справится с моим чудесным самолетом!» С другой стороны, он говорил с ней без всякого высокомерия. Если самолеты интересуют его больше, чем девушки, то он мог бы – чем черт не шутит? – не обращать внимания на ее пол. Подумаешь, девушка! То есть женщина, поправила она себя. Что ему стоит увидеть в ней просто еще одного неплохого механика?
– Дейзи, милая, будь добра, принеси со склада овсянки. – Фишер удалился, ее родители остались одни.
Дейзи набрала в легкие побольше воздуху. Она приняла решение, способное полностью изменить ее жизнь.
– Прости, папа, я обещала Нэнси Хамбл привезти ей консервированные персики, когда они у нас появятся. Я поехала.
Говоря это, она уже вытирала ладони о фартук. Не дав родителям возразить, она сняла с крючка ключи от фургона и выскочила из лавки в проулок за домом. Фургон стоял в гараже напротив. С большим трудом – проулок зарос льдом – она подогнала фургон к задней двери лавки.
– Помоги мне погрузить коробки, папа.
Флора поднялась в квартиру. По понедельникам она обычно устраивала стирку. Поскольку в этот раз помешали Рождество и Новый год, у нее накопилась гора грязного белья, и она не могла позволить себе пропадать в лавке. Стирка всегда растягивалась на несколько часов. Сначала во всех мыслимых емкостях кипятилась вода. Потом одежда сортировалась и стиралась при помощи стиральной доски. Далее полоскание, отжимной каток, установленный Фредом над лоханью, служившей семейству ванной, и развешивание для просушки – либо на блоке под потолком кухни, либо, если позволяла погода, на бельевых веревках на маленьком бетонном пятачке перед гаражом. В дни стирки Флора никак не могла торговать в лавке.