Появление территории приводит к социальной революции. Люди начинают жить в определённом месте, определяемом территорией. С тех пор индивиды идентифицируются по появившемуся у них месту жительства. Накопление и концентрация деятельности ведёт к накоплению и концентрации людей. Возникают многочисленные и сосредоточенные ("стоящие") в одном месте коллективы. Это порождает целый веер социальных процессов, среди которых в первую очередь нужно выделить политические - процессы вокруг и по поводу власти, являющейся основным и родовым социальным отношением, так или иначе определяющим содержание любого общественного явления.
Конкретная территория на планете возникает не одна. Разумеется, к этому располагают и природные предпосылки, но причина коренится в устройстве экономической деятельности - в формах концентрации и накопления. Территории "рвут" поверхность суши (и моря). Так появляются "естественные" границы в смысле деятельности (не природы!).
Государство и суверенитет
Такая фундаментальная политическая форма, форма организации власти как государство - есть выражение деятельностного существа территории. Государство защищает не людей и не народ, то есть коллектив, рождающий новых людей за счёт поселения и прикрепления к территории (а без этого человеческие коллективы слишком малы и не могут стать народами), и даже не население, которое само есть свойство территории и выражение накопления и концентрации. Государство защищает саму территорию, оно есть политическая форма территории как главного экономического явления, оно заботится как о пространстве, так и о времени, необходимых для накопления и концентрации, для роста и развития территории.
Здесь мы должны прояснить понятие защиты.
Авторы претендующего на фундаментальность и окончательные выводы труда "Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества", уже упоминавшиеся выше, ведут дело к тому, что государство есть способ урегулирования и снижения уровня насилия, особого помещения в рамки "специалистов по насилию" (термин авторов книги). Такое рассмотрение очевидно представляет человеческий коллектив сам по себе, "висящим в воздухе", неорганизованным никакими формами организации, кроме своих собственных. Люди в такой идеальной (а отнюдь не эмпирической) конструкции заданы противостоящими исключительно друг другу - поскольку только в такой форме непосредственного противостояния насилие осуществляется как насилие, в своей сущности.
Что ж, возможно до неолитической революции эту теоретизацию можно релевантно отнести к мелким бродячим группам охотников. В них человек отличается от животного только тем, что направляет своё насилие от другого человека на животное в процессе охоты. Однако и тут насилие превращается в охоту (и тем самым преодолевается) за счёт её разумной и коллективной организации - иначе человеку не одолеть зверя. Позже, в античности, малая группа людей с помощью мышления одолевает города - так рождается европейское искусство войны и государство, каким мы его знаем. Прекрасный анализ есть у русского философа М.К. Петрова ("Пентеконтера. В первом классе европейской школы мысли", например здесь: http://www.situation.ru/app/j_art_739.htm, альманах "Восток", выпуск № 1/2 (25/26), январь-февраль 2005 г.).