Меня знобило, сердце учащенно билось. Дневной свет с трудом пробивался через узкое окно. В комнате было холодно и сыро, хозяйка апартаментов так и не включила отопление. Я зарылся поглубже в одеяла и отвернулся к стене, оклеенной безвкусными дешевыми обоями. Вставать не хотелось, да и идти было особенно некуда.
Все утро я валялся в постели, пытаясь согреться и не в силах побороть апатию и отчаяние. В голове крутилось только одно – ты банкрот! Влад обманул. Гарантия его фирмы – никчемная бумажка. Глупый Пиноккио растранжирил наследство и к тому же обидел Мальвину. Нашел, кого обвинить во всех бедах. Хотя кто сказал, что Мальвина – такой уж невинный голубоглазый ангел? «Принесите мне голову Иоканаана, и в придачу все его деньги…» Что, Антуан, забыл, как отец учил тебя не распахивать душу и кошелек перед женщиной?
Звонок мобильного заставил вздрогнуть. Это был Влад. Он поздоровался и попросил срочно приехать в «биржевое» кафе, они с Артуром ждут меня через час. Состоится важная встреча.
– Неужели нашелся инвестор? – язвительно поинтересовался я.
Было бы здорово, если бы мой сарказм превратился в яд и заставил этого жулика и обманщика корчиться в предсмертных судорогах.
– Почти, – спокойным голосом ответил Влад. – Приедешь – узнаешь. Как выйдешь из метро, позвони. Я тебя встречу. Станция «Bank».
– Помню, – сказал я, нехотя вылез из-под двух одеял и поплелся в ванную.
Трусы конусообразно выгибались вперед. В отличие от меня, понурого, мой пенис все утро торчал упругой морковкой. Удивительно. Недаром пишут, что у многих мужчин во время казни через повешение происходит семяизвержение. Посмертное послание женщинам.
Стараясь не особо рассматривать в зеркале отекшее лицо, я умылся и почистил зубы. Бриться не стал. Обойдутся. Выпил чашку чая, оделся и отворил дверь. Облака цвета насыщенного гриж застилали небо. Подстриженная копна вечнозеленого кустарника блекло отливала оливково-зеленым. Хозяйка-старушенция подметала дорожку в палисаднике.
Я спустился со ступенек и учтиво с ней раскланялся, обозвав про себя старой скупердяйкой. Если она будет продолжать экономить на отоплении, придется искать другое жилье, иначе околею.
Отворив калитку и оказавшись на улице, я поправил бейсболку и надел темные очки, чтобы скрыть следы вчерашнего «триумфа». Дойдя до перекрестка, где красовались три красные телефонные будки, я повернул к магазину «Kalinka», чтобы купить водки. Теперь придется экономить на выпивке.
Подавая бутылку-фляжку «Старки», продавщица с презрением осмотрела мою небритую физиономию и явно приняла за бездомного эмигранта. Наплевать! У обнищавших бизнесменов своя мода – «бомж-гранж». Спрятав бутылку во внутренний карман куртки, я поспешил в «биржевое» кафе.