Две пожилые женщины, повязанные платками, обогнали меня и направились в храм. Они говорили на русском. Охваченный любопытством, я последовал за ними. Справа от деревянных дверей висела табличка: «Кафедральный Собор Успения Божьей Матери и Всех Святых. Русская Православная Церковь». Я снял бейсболку, перекрестился, но внутрь заходить постеснялся. Мы с Богом общаемся, конечно, но как-то абстрактно, мысленно. Без шептания молитв, без зажигания свечей и без умерщвления плоти.
С правой стороны храма находился пристрой со стеклянной дверью, в которую входили и выходили люди. Я с интересом заглянул внутрь. Там оказалось что-то вроде столовой. Около пластиковых столов суетились несколько женщин в платках. На меня никто не обращал внимания. На стене висела доска объявлений. Среди расписаний служб, призывов к благотворительности и рекламы я увидел половину тетрадного листа в клетку с текстом, написанным от руки: «Девушка из России ищет недорогую комнату или место в комнате в районах, прилегающих к Canary Wharf. Спокойная, не курю. 24 года».
Может, позвонить ей, угостить ужином. И что дальше? Жалость – не лучший способ помочь человеку. Каждый сам выбирает путь, и только от него зависит, где в старости пить кофе: в особняке в Челси или в квартирке в панельном доме. Это, конечно, так, но, с другой стороны, царь небесный мог бы иногда одаривать понемногу таких, как моя сестра или Анджи. Женщинам гораздо труднее жить в каменных джунглях больших городов.
В подавленном расположении духа я поспешил покинуть пристрой. На улице стемнело. Заблестели рекламы, зажглись фонари и замерцали фары авто. Огни словно разбудили меня: нечего грустить! Всех денег не заработаешь, всех женщин не осчастливишь. Жизнь – это игра со смертью. И ставка всегда одна – умереть раньше или позже. В конечном счете проигрывают все – и богатые, и бедные, и модные, и немодные. Коко Шанель скончалась в одиночестве, имея в шкафу всего три платья, в то время как ее состояние исчислялось миллионами.
Я зашел в ближайший паб, заказал пиво и стейк с картофелем фри. «Война войной, беда бедой, а жрать почему-то хочется всегда!» – часто повторял наш старшина.
* * *
Когда вечером я вернулся в свою «каморку», позвонил Влад и рассказал, что они с Артуром приняли решение объединить ZET MAX и сеть московских магазинов в одну компанию. Артур считает, что в этом случае отец даст двадцать пять миллионов в обмен на акции такого «мини-концерна».
– Мы с тобой должны написать бизнес-план и подробно изложить стратегию будущей компании, указав прибыль, которая достанется инвестору, – сказал Влад. – Жду завтра в девять в бутике.