Двигатели полностью вышли из строя. Это подтверждается после приземления на покрытую осадками терраску у подножия осыпи.
Вышла из строя даже фотовспышка: произошло короткое замыкание.
Что же касается пресловутого течения, с помощью которого Кьенци рассчитывал продрейфовать вдоль склона и которое доставило им столько хлопот во время предшествующих погружений, то сегодня оно исчезло. Облако тонкого ила, поднятое "Сианой" при посадке на дно, не рассеивается. Видимости почти нет. Кьенци вслепую развернул телеманипулятор и заполучил два подушечных обломка, как это ни грустно, совершенно безымянных, затем, по-прежнему вслепую бросил их в контейнер-накопитель. Вот и все. Печальный итог.
Вжав нос в иллюминатор, Ле Пишон пытается разглядеть хоть что-нибудь сквозь облако ила, но его поле видимости не превышает 30 сантиметров. Появление голотурии с таким прозрачным телом, что сквозь него просматривается фиолетовый кишечник, нарушает мрачное настроение научного наблюдателя. Эта розовая желатиновая маска дрожит, переливается, грациозно изгибается у самого иллюминатора. Если милейшее животное явилось исполнить искупительный танец, чтобы из симпатии к нам отвести удар довлеющего над нами злого рока, думает Ле Пишон, то его усилия напрасны. "Сиана", чью маневренность всегда так хвалят, в настоящий момент лежит, как чурбан в куче грязи...
Во время подъема на поверхность первые полчаса проходят в полном молчании. Моральный дух подводников - на одном из самых низких уровней. Чтобы развеять пасмурное настроение, Кьенци зажигает светильники. "Сиана" восходит на поверхность при ослепительном световом гало. Создавшееся положение, безусловно, не оправдывает эту пышную иллюминацию, но: "Так как-то веселее!" - ворчит Кьенци. Они с Ле Пишоном некоторое время смотрят, как перед их глазами проходят крохотные планктонные животные, мириады которых населяют эти морские пространства, и оба пытаются представить, какие тропизмы, какие неведомые силы определяют жизнь, перемещение этой фауны. Минута протекает за минутой. Леру, сидя на корточках в своем углу, молча что-то жует.
Вдруг толчок, яростный, сопровождаемый глухим гулом. Прямое столкновение с каким-то крупным предметом. "Сиана" вздрогнула, и ее движение на момент приостановилось. Члены экипажа все как один вскинули головы. Кьенци бросил взор на глубиномер: 600 метров. Ле Пишон устремил свой взгляд в иллюминатор и воскликнул:
- Посмотри!
Кьенци взглянул наружу. Молочная пелена, густая, как суп, обволокла лодку. И беглая тень, ощущаемая в виде молнии, тень, зигзагообразно пронзившая ночь, как ремешок кнута, попавший в зону досягаемости света, преломляемого частичками этого таинственного тумана. Видели они что-то или нет? Трудно сказать. Все произошло в мгновение ока.