Он остановился у соседнего дома, там было что-то вроде проволоки, если ее нужным образом подергать — в нужной комнате этого дома раздался сигнал. Он подергал — и через пять минут на улицу вывалился Петька Бурак, одетый поплоше — его родаки не могли позволить покупать джинсы. Петька был красный и злой.
— Хайль — поприветствовал он друга и соратника фашистским приветствием. Это тоже было модно — вызов обществу. В школе так не здоровались — не миновать проработки у директора, если увидят.
— Хайль. Чо красный?
— Ништяк. Батя шарманку завел, едва вырвался. А у тебя — чо?
— Да ничо. Двинули.
— Двинули.
По улице они пошли уже вместе — что было намного безопаснее, чем одному. Грозовые тучи копились, они уже висели темным облаком над школой — и они это чувствовали.
— У Арзо старшак откинулся[128] — сообщил новость Петька — вчера куролесили.
— Теперь хлебнем.
— Точняк. Арзо и так сорванный был, а щас вообще оборзеет.
Петро шмыгнул носом и заключил.
— Не знаю, как ты, старшой, а по мне — ждать нечего. Надо оборотку давать.
— Они нам пока ничего не сделали.
— Как ничего?! А Косаря отметелили — трое на одного! А твою телу по углам мацают!
От хлесткого бокового Петро уклонился, вошел в клинч со своим другом. Михаил, красный от злости, поддал ему коленом — раз, другой.
— Хорош, хорош! Хорош! Брат, ты чего?! Ну не держи зла, сдуру сказал.
— Базар фильтруй!
— Хорош!
Треснула, поползла под пальцами ткань.
— Козел!!! — взвыл Петро.
Михаил отпустил Петро, шагнул в сторону.
— Не, ну ты чо — а? Ты же мне куртку порвал!
— Базар фильтруй! — повторил Михаил — еще раз услышу…
— Все, хорош. Ни слова. А мне чо теперь — домой?
— Разденешься и все в школке.
— Разденешься и все… — передразнил Петро — мне дома всыплют за то, что порвал, будь здоров. А только ты…
— Что — приостановился, сбился с шага Михаил.
— Вчера сеструха моя базарила. Видела, как Арзо и Якуб, шестерка его — твою Наташку на первом этаже под лестницей зажали. Я честно говорю, не бесись ты!
— У сеструхи твоей язык без костей.
— Как знаешь. Но я все же дал бы оборотку.
У школы уже гремела музыка, было слышно даже с улицы. По завешанным сетками окнам спортзала — метались разноцветные блики — врубили и цветомузыку.
Тогда милиционеров на входе не было, они прошли в свой класс, разделись. Танцевали на первом этаже и в актовом зале.
В зале — он увидел и Арзо и Наташку. Арзо лапал какую-то девчонку, новенькую, из русских и было видно, что ему это нравится и ей — тоже. Наташа танцевала со своей подружкой Раисой по прозвищу Галка — у нее был длинный нос и несдержанный язык. Галке нельзя было говорить ничего тайного — разболтает сразу.