— По местам, су…и! Руки за голову! Стреляю без предупреждения!
— Как дальше жить собираешься?
Задавший этот вопрос лысоватый, пожилой, с жесткими волчьими глазами человек — сидел за столом в тесном кабинете абвера — то есть местной оперчасти. Кабинет был маленьким, с закрашенным масляной краской окном, в нем были три стула, стол, фонарь с зеленым абажуром[169], неизвестно откуда взявшийся, выкрашенный этой же масляной краской сейф, похожий на задницу бегемота. Не знающие обстановки — могли бы сказать, что перед вами типичный кум — начальник оперчасти, общаться с которым правильным пацанам западло. Но этот человек не был кумом, у него даже не было звания во Внутренней службе. Только Владимир этого не знал…
Равно как не знал он, и что отвечать на этот вопрос.
— Хочешь, выпущу?
Владимир понял смысл подъ…ки, злобно глянул на мента. Выпущу… а за воротами родственники той бл…и. И неважно что было на самом деле, он прекрасно знал, как здесь все происходит. Важно то, что говорят: если было — значит, было. Не отомстил — потерял намус, так и будешь жить с обидой за плечами. Правила, по которым здесь жили, были незатейливы, просты и смертельны, как горский обоюдоострый клинок.
— Можешь под суд пойти. Намеряют тебе лет восемь… как твоему брату, да?
Владимир остро взглянул на кума. Тот невозмутимо продолжил.
— Отправишься в зону с позорной статьей. Даже если после сегодняшнего по зонам малява не пойдет — опустят и так как миленького. Таких не любят. Или — хочешь обратно в хату, женщиной стать, а?
Владимир, не кавказец по крови, но кавказец по духу этого снести не мог. Но лысый — обманчиво легко отразил удар и нанес свой, от которого пошел звон в ушах и ослабели ноги…
— … руку поднял… меня… государство…
— Что… надо… — прохрипел Владимир.
Лысый ошибся — просчитал не до конца. Владимир признался брату, который вышел из тюрьмы готовым ваххабитом в том, что он сделал. В том, что он предал его. Возможно, кавказец не смог бы признаться из-за стыда. Но Владимир — смог.
Это было недалеко от их родного села. Брат, потный, тяжело дышащий от работы — копал схрон на случай чего — сел на кучу выкопанной земли — ее следовало отнести к полю через дорогу и рассыпать, чтобы не заметно было — поэтому землю складывали на брезент и поэтому, нужны были двое, чтобы нести все это. Владимир рассказал все — про бабу, про бега, про то, как он попал, про камеру, про лысого с волчьими глазами, про полученное задание. Рассказывать было мерзко — он давился словами, выплевывал их — но все же рассказал.
Брат выслушал его, а потом… расхохотался. Это было так неожиданно, что Владимир чуть не заплакал — хотя взрослый мужчина не должен этого делать никогда…