— Короче! — сказал хозяин, подняв палец подобно римскому сенатору, решающему — жить или умереть.
На лице гостя обозначилось подхалимски-искреннее внимание.
— Надо плотнее законтачить с чехами. Все-таки, сами мы там не разрулим, головняк на головняке. Рамзану все равно деваться некуда — слишком много крови на нем. С Басаевым — пусть разберутся они сами, это их дело. И пусть отстегивают как при усатом — и все будет в поряде. Ну и мы…
Хозяин многозначительно подмигнул.
— Подмогнем материально. Понял?
— Так точно. Когда ехать?
Хозяин сыто хохотнул.
— Чего торопишься. Нам бы день простоять да ночь продержаться. На завтра, что ли самолет тебе будет. Вежливо там разберись, понял?
— Так точно. А с этим… полковником — что?
Хозяин недобро взглянул на подчиненного.
— На его место хочешь.
— Упаси Бог…
— Умный… В г…не мараться не надо. Как говоришь, фамилия?
— Теплов. Полковник.
Хозяин кивнул. Он мог быть каким угодно пьяным во время разговора — но завтра весь разговор воспроизвести с доскональной точностью. Так пить учились только в ВЛКСМ. И в КГБ.
— Вот и хорошо. Надо этого Теплова… повысить!
Гость изобразил на лице непонимание и испуг.
— Товарищ генерал… Павел Иванович… Он же работу развалил. По его милости, нас теперь по всем экранам полощут! Как же так…
Хозяин презрительно отмахнулся.
— Дурак ты. Леонид. Как есть дурак. Столько лет на меня работаешь — так ничему и не научился. Кого надо повышать? Если ты хорошего работника повысишь, который успеха добился — он это как должное воспримет. Потом еще и на твое место метить начнет. Оно надо? А вот если человек обосрался, сам понимает, что обосрался дальше некуда, но ты его повысил, приблизил, обласкал — он же для тебя верным как собака будет. Понимать будет, что ты для него — как папка родной. Сам себя вспомни в его то годы…
Гость хотел что-то сказать, но хозяин его перебил.
— Молчи, молчи. Все равно — умного не скажешь. Надо этого Теплова в ближайшее окружение Папы просунуть, раз так. Нам там в доску свой человек пригодится, а Папа тоже не вечен…
И увидев испуганное лицо своего подчиненного — хозяин дачи басовито рассмеялся.
— Шучу!
Через несколько дней — в горном районе Чечни подорвалась на фугасе неизвестно как там оказавшаяся машина с двумя корреспондентами ИТАР-ТАСС — в отличие от ФСБ, журналисты почему то всегда находили доступ к самым вершинам бандитской верхушки. Это был жест, примерно схожий с подобным из средневековья — когда отсылали обратно головы послов тем, с кем мира нет и быть не может.
Одноногий договариваться не хотел…