Зарина нашла ее только через час, забившуюся в угол одного из дальних, хвостовых вагонов, и увидела на лице своей названной сестры молчаливые, горькие слезы…
- Ты чего, Маш? Ты чего ревешь-то? Что-то случилось?
- Угу… - Только и ответила девушка…
- Что случилось? Что?!! Тебя кто-то обидел?!! - Зарина в одну секунду перестала быть похожа сама на себя - теперь она была похожа на потревоженную кобру. - Кто? Скажи кто?!! Я к начальнику поезда пойду!!! Я эту сволочь!..
- Не надо никуда ходить, Зара… - Всхлипнула Маша. - Просто… Просто у меня сегодня День Рождения случился… Семнадцать лет…
- И все?!!
- И все…
- Так чего же ты ревешь, дура! - Опешила художница. - Радоваться же надо! Веселиться!!!
- Просто… Я этот день всегда с родителями отмечала… Папка, всегда, со службы в этот день приезжал, и ни разу его не пропустил!.. Мы пирог с мамой пекли… А потом ели его, и запивали чаем, а я лимонадом… А потом все вместе мы шли гулять в Центральный городской парк, и я каталась на каруселях до умопомрачения!.. Пока голова не начинала кружиться так, что я идти уже не могла… И папка брал меня на руки и нес домой… Так было всегда, Зара… Даже год назад!..
Зарина присела рядом на корточки, прижала ладонями голову Маши к своей груди и тихо проговорила:
- Бог ты мой… Да ты ребенок еще совсем…
- Я уже не ребенок, Зара! Я уже столько видела и пережила… - Жалобно пропищала Маша. - Я попрощалась со своим детством еще там, под Курском, когда нас разбомбили… Только…
- Тебе хочется, чтобы твой отец опять взял тебя на руки?
Маша вскинула голову, и долго и очень пристально смотрела в глаза подруги, ставшей почти сестрой, а потом тихо произнесла:
- Хотя бы сегодня… В самый последний разочек… Только…
- Я все знаю, Машунь… Все понимаю… - Зарина нежно погладила именинницу по голове. - Только… Ты не грусти, Маш, ладно?
- Ладно… - Послушно согласилась девушка и утерла слезы. - Не буду больше… Просто… Ну, так… Накатило…
- Пойдем, а? Не надо здесь сидеть… А твой День Рождения… Мы его еще отметим - обещаю!.. …Поезд должен был добраться до Ташкента только утром…
А вот ближе к ночи…
Зарина, совершенно неожиданно для Маши, выполнила свое обещание, и не когда-нибудь в будущем году или позже, а сегодня, зная, как «дорога ложка к обеду» и понимая состояние своей названной младшей сестры!.. …Они собрались в ту ночь в купе начальника поезда, очень строгой и, порой, даже суровой женщины-хирурга, майора медицинской службы, которая сутками напролет лично делала, под перестук колес, операции раненным в движущемся на восток поезде… Ее боялись, как огня, а Маше она напоминала ее собственную, такую же суровую и бескомпромиссную мать…