Я честно попыталась лечь спать. Легла. Сна ни в одном глазу. Одной неудобно. То жарко, то холодно, то кровать слишком просторная. Попыталась что-нибудь почитать, схватила какой-то женский роман, тут же наткнулась на эротическую сцену. Ужас! Вот теперь точно не засну. Мрачно встала и начала бродить по квартире. Посмотрела в окно. И увидела, что пошел дождь. И даже в темноте было понятно, что это один из самых затяжных дождей в моей жизни. Одно слово – безнадега.
Первый рабочий день после недели отпуска схватил меня за горло и не разжимал костлявой хватки до позднего вечера. Просто поразительно, до чего люди бывают беспомощны. Половина вопросов, которые дожидались моего возвращения из Египта, не стоила и четверти выеденного яйца. Это все от безответственности некоторых работников. Типичная ситуация: верстальщик, допустим, Иванов появляется с вопросом: «Можно сделать так-то или эдак-то. Как нужно?» И я тут же отвечаю: «Так-то». Или «Эдак-то». Совершенно понятно, что никакого анализа я при этом не делаю, а просто подбрасываю в уме монетку. Потому что обычно лучше принять плохое решение, чем никакого. Если что, потом поправим.
К тому же если я выбираю заведомую глупость, верстальщик, допустим, Иванов начинает переминаться с ноги на ногу и робко говорит: «Но ведь если сделать так-то, то получится то-то, а это уже плохо». И тогда я делаю мысленное внушение внутренней монетке и меняю мнение на противоположное. И все. Неужели без меня нельзя было этим заняться?
А может, зря я на них наезжаю? Это сейчас мне все кажется простым и ясным, после недельного курортного карнавала, во время которого я даже загореть не смог. А ведь солнце жарило всю неделю так, как у нас жарить не умеют. Вот Катя – та совсем шоколадная вернулась, хотя валялась со мной в одной постели. Может, она тайком бегала загорать, пока я спал? Вряд ли. Даже во сне я четко знал, где она и что сейчас делает. И никогда она не удалялась от меня дальше, чем на расстояние от кровати до душа.
что случилось. Она сказала, что по маме очень соскучилась.
– Я постараюсь, – ответила я.
Состояние души было ужасное. Какая я сволочь! Ребенок тут плачет, а я неизвестно где, неизвестно с кем шляюсь…
Никогда больше от нее не уеду!
Господи! Какой кошмар творится на улице! Косой ливень с мокрым снегом. Как только выходишь на улицу, тут же промокаешь до нитки.
Вот такой «красавицей» я и пришла на работу. Мокрая, взъерошенная, тушь размазалась, брюки заляпаны, не говоря уж о том, что злая как собака.
– Ты же вроде в отпуске была? – спросила Лена. – Заболела, что ли, на обратном пути? Почему так отвратно выглядишь?