Новая коллекция очков Ray-Ban District 1937 создана для тех, кто хочет выделиться из толпы. Название District 1937 отсылает одновременно в нью-йоркский Швейный квартал, который в начале XX века стал центром текстильного дизайна, и в 1937 год, когда Ray-Ban впервые создали коллекцию солнцезащитных очков для ВВС США. В этом году классические модели изготовлены из кожи, денима, стали, титана и бархата. Дизайнеры Ray-Ban не боятся экспериментировать: нынешним летом можно приобрести знаменитую модель Wayfarer с оригинальной отделкой из бычьей кожи, модель Erika — в бархате или популярные «авиаторы» — в стальной оправе.
«Лузитания» Максим Соколов
section class="box-today"
Сюжеты
Происшествия и катастрофы:
Рейс смерти
В поисках стрелочника
Как модернизировали метро в других городах мира после крупных аварий
/section
section class="tags"
Теги
На улице Правды
Общество
Происшествия и катастрофы
Авиакатастрофы
/section
7 мая 1915 г. во исполнение германского обещания о ведении неограниченной подводной войны у берегов Ирландии подводной лодкой был торпедирован британский пассажирский лайнер «Лузитания». Погибло 1198 человек.
17 июля 2014 г. во исполнение всеобщего стремления к миру и демократии в небе над Донбассом был сбит малайзийский пассажирский лайнер «Боинг-777». Погибло 298 человек.
На момент написания этой статьи отсутствовали достоверные и неопровержимые сведения о том, кто сбил самолет. Все стороны, вовлеченные в украинскую войну, в своих заявлениях оперировали лишь косвенными данными, толкуя их выгодным для себя образом.
figure class="banner-right"
var rnd = Math.floor((Math.random() * 2) + 1); if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }
figcaption class="cutline"
Реклама
/figcaption
/figure
Лишний раз подтвердилась та парадоксальная особенность современного мира, что, возможно, теперешние средства контроля и документальной фиксации знают все и от их всеведущего глаза никому не скрыться, но современные правительства располагают не только средствами фиксации, но и не менее мощными средствами пропаганды. В результате чего о событиях мирового значения — в том числе тянущих на полновесный casus belli — мы знаем столько же, сколько знали наши не снабженные всей мощью технологий прадеды и пращуры. Возможно, даже и меньше.
Эта особенность, с одной стороны, приводит к выдающейся неопределенности мировой политики. Будь беспристрастные средства контроля таковыми, как их живописуют, неопровержимо доказанных инцидентов, влекущих за собой войну, было бы гораздо больше. Пришлось бы либо воевать беспрестанно, либо вести себя гораздо более аккуратно. Когда же casus belli недоказуем и самые возмущающие душу события оказываются не более чем casus propagandae, у сильных мира сего создается иллюзия, что ни правды, ни лжи нет вообще, что принудить их ясным событием к ясному решению отныне невозможно и остается лишь вечная борьба за свободу и демократию во всем мире. Это иллюзия, потому что рано или поздно история возьмет свое и произойдет срыв резьбы во всем своем ужасе, но пока что вожди и их подданные пребывают в убеждении, что так будет всегда и ничем, кроме легкого щекотания нервов, такая практика миру не угрожает.