Худшая команда первой группы на следующий год переводилась во вторую группу, а лучшая команда второй группы — в первую.
13 мая 1945 года завершился самый долгий перерыв в истории чемпионатов страны. Он продлился неполных четыре года. В этот день седьмой чемпионат Советского Союза был открыт во второй раз. В последний день так и не завершившегося турнира (24 июня 1941 года), когда громыхали артиллерийские орудия и рвались бомбы, было сыграно два матча. 13 мая 1945 года было чистое голубое улыбающееся весеннее небо. Пушки уже молчали. В этот день также состоялось два матча. И, что любопытно, одна пара оставалась неизменной — динамовцы Тбилиси и Ленинграда. Вновь, как и четыре года назад, они встретились в Тбилиси на уютном, словно помолодевшем и повеселевшем стадионе «Динамо». Но если в 41-м игра собрала чуть более 10 тысяч зрителей, то в 45-м их было втрое больше. Подобная картина была характерна не только для тбилисского стадиона. Исстрадавшийся за четыре года, изголодавшийся не только по хлебу, но и по зрелищам (а какое зрелище могло конкурировать тогда с футболом), народ повалил на стадионы Не все ещё успели подготовиться к сезону динамовцам Минска только через месяц удалось сыграть на своём поле, а до этого несколько матчей провели они на нейтральных полях, два из них во всегда доброжелательном и гостеприимном Тбилиси.
Лишь через три недели после начала первенства открылся московский стадион «Динамо». В тот день (3 июня) матч ЦДКА с ленинградским «Зенитом» собрал 70 тысяч зрителей. А ещё через неделю за игрой «Спартака» с тбилисским «Динамо» наблюдало и того больше — 80 тысяч болельщиков. Как мог стадион вместить чуть ли не вдвое больше зрителей? Не является ли цифра дутой? Всё же, мне кажется, если в газетных сообщениях и было преувеличение, то небольшое. В те годы продавалось много входных (не нумерованных) билетов, и зрители использовали каждый сантиметр полезной площади: размещались на лестницах, забивали проходы на трибуны, располагались в ногах у сидящих и даже на их коленях. Не будь в русском фольклоре пословицы «В тесноте, да не в обиде», она неизбежно родилась бы в послевоенные годы на трибунах наших стадионов.
В 1945-м болельщик спешил на футбол как на любовное свидание. Не терпелось узнать, как выглядят их любимцы, как вписались в команду новички. А изменений за четыре года произошло немало. Погибли в годы войны ленинградцы П. Сычёв, А. Николаев, А. Шапковский. А. Кузьминский, Н. Смольников, А. Симанович, С. Беспаленко, С. Козинец, Н. Салостин, А. Ларионов, Евгений, Валентин и Борис Шелагины, киевляне Н. Трусевич, И. Кузьменко, А. Клименко, Н. Коротких, сталинградцы Г. Иванов и С. Колесников, игроки «Стахановца» И. Устинов и И. Путятов, москвич С. Кустылкин…