Мы замерли на месте. Поток болтовни Марли приостановился. На ней были очки типа «кошачий глаз» с розовой оправой, а за их линзами ее глаза расширились и стали похожими на блюдца. И тут маленький мальчишка, на вид ему было не больше шести или семи лет, — приоткрывает свои пухлые красные губы и начинает изображать поцелуи. Затем он кладет руки на свой зад, и начинает раскачиваться взад и вперед перед нами.
— ДЖОРДЖ И МАРЛИ! ВОТ ТАК ВОТ ТРАХАЮТСЯ В ПОСТЕЛИ!
Он заревел, как осёл. Мы застыли, пораженные.
— Тебе, конечно, захочется вогнать кому-нибудь, кричит он мне с самодовольной улыбкой, которая не сходит с его красных губ. Если только ты захочешь сделать это с таким слабоумным дерьмом, как она.
— Заткнись, говорю я ему.
— А если не заткнусь, то что? — отвечает он мне.
— Тогда ты мне за это, как это говорят у вас на ферме, ответишь.
И говорю я это на полном серьезе. Мой отец был бы в ярости, если б узнал, что я собираюсь ударить кого-то меньше, чем я, но этот мальчишка не имел права говорить такие вещи. Выглядел он как маленький мальчишка, но слова, которые вылетали из его рта, были совсем не детскими.
— Отсоси мой хуй, головожопый, — кричит он мне, и затем исчезает за деревьями.
Я хотел побежать за ним, но Марли своей сильной рукой удержала меня.
— Мне не нравится этот мальчик, — сказала она.
— Мне он тоже не нравится, не слушай его, и не нужно обращать внимание на его слова. Давай вернемся домой.
Но прежде чем мы тронулись, мальчишка вновь возникает из-за деревьев, он держит в руках ланч-бокс Марли со Стивом Остином. Он размахивает им.
— Эй, придурки, вы ничего не потеряли? — кричит он. И начинает смеяться. Его смех похож на хрюканье свиньи. Он нюхает ланч-бокс, и говорит: Это должно быть воняет твоей задницей, или киской этой психически ненормальной.
— Отдай его мне, это мое! — начинает кричать Марли.
И тогда она бросает мою руку. Я пытаюсь удержать её, но она убегает от меня — наши ладони стали влажными от пота.
— Просто иди ко мне! — он продолжал дразнить её ланч-боксом.
Теперь я должен рассказать Вам о миссис Пэкхем. Она была учительницей первых классов в Мэри Дэй. Я никогда не учился у неё, так как в первый класс я пошел в Нью-Мексико, но почти все дети Тэлбота учились у неё — включая Марли — и все просто обожали ее. Даже я любил её, хотя мы сталкивались только во время перерывов, когда приходила ее очередь следить за нами. Если мы играли в выбивалки, девочки против мальчиков, она всегда кидала мяч за команду девочек. Время от времени она делала финты мячом, пряча его за спиной, и все смеялись. Она была учителем, о которых все помнят еще лет сорок после школы, она хорошо знала, как сохранить тишину и заставить заниматься даже самых невыносимых учеников, оставаясь при этом доброй и веселой.