- Чай будешь? Или супчика разогреть? – хозяйка принялась накрывать на стол.
Василиса молчала. Затем она села на скамейку, закрыла лицо руками и заплакала.
- Васенька, девочка моя, что случилась? – кинулась к племяннице Яга.
В ответ Василиса разрыдалась в голос.
- Так… опять… - догадалась бабка. – И к кому на этот раз он тебя приревновал? К столбу?
- Да-а-а-а, а-а-а, - Василиса убрала руки и огромный бланш под глазом озарил комнату мягким лиловым цветом. – К Столбу Кузьме Петровичу, соседу нашему.
- Вот дурёха, так зачем повод давала?
- Какой повод, тётя, - голосила побитая Василиса, - соседу почитай сто пятый год пошёл, он ногами еле-еле шевелит, не говоря уже о чём-то другом.
- Так это, чего же тогда Ярослав руки распускает?
- Я деду помогла на крыльцо взобраться, он мне руку на спину положил, а Ярик увидел.
- Так чего плохого в том, что ты немощному помогла?
- Так ведь любит, ирод окаянный, вот и ревнует, - размазывая по щекам слёзы сдобренные косметикой, ответила Василиса. – Чтобы ему пусто было… а-а-а-а…
И она вновь запричитала в голос.
- А давай-ка, племянница, мы Ярослава твоего, в жабу превратим? У меня и зелье как раз подоспело. Отнесём в болото – пусть себе там квакает, да цаплям указывает, кому кого трогать. Что скажешь?
В мгновение слёзы Василисины высохли, на лице побитом отразилось негодование.
- Ты это, ишь что удумала, карга старая. Мужа моего извести решила? Да я тебя за такие слова!
- Стоп! – баба Яга резко подняла руки вверх. – Никого я изводить не собиралась, хотела тебе, горемычной помочь. Пришла тут, разревелась на судьбу жалючись, соплями весь пол залила. А как только ей выход предложили из ситуации, так сразу вспомнила, что муж у неё золото.
- Да, золото! – подбоченясь парировала Василиса, - Раз бьёт, значит любит!
- Тогда чего припёрлась?
- Ты мне мази какой-нибудь дай, синяк замазать, чтобы прошёл быстрее.
Яга с досады на пол плюнула, но за скляночкой полезла. Помазала племяннице подбитый глаз, пошептала волшебные слова. Часть мази в пустой пузырёк переложила и Василисе отдала.
- На вот, глядишь, скоро вновь пригодится.
Осмотрев себя в зеркальце и убедившись, что от фингала и следа не осталось, радостная Василиса кинулась целовать тётку.
- Да иди ты уж, иди домой, - отмахнулась бабка. – Или чайку попьём?
- Ой, нет, тётушка, не могу, я и так у тебя долго просидела. Сейчас Ярослав с охоты голодный вернётся, меня искать будет. Ещё рассердится почём зря. Я лучше побегу.
- Беги, беги, тебе виднее.
Ещё раз обняв на прощанье родственницу, и спрятав в потаённой выемке пузырёк с мазью, Василиса Премудрая выскочила за порог.