Алексей Алексеевич, входя на *** *** дома, велел *** дверь и вошел в ***. Здесь все было покрыто ***, ветхо и полуразрушено. ***, идущий впереди, освещал *** то позолоту на ***, то сваленные в *** обломки ***. *** крыса перебежала комнату. Все ***, очевидно, было унесено из ***. Алексей Алексеевич уже хотел ***, но заглянул в ***, пустое *** и на *** увидел висевший косо, большой, во весь ***, *** молодой ***. Казачок *** фонарь. *** было подернуто пылью, но *** свежи, и Алексей Алексеевич разглядел дивной *** лицо, гладко ***, пудреные волосы, высокие *** бровей, *** и страстный рот с приподнятыми уголками и *** платье, открывавшее до *** девственную грудь. ***, спокойно лежавшая ниже ***, держала указательным и большим *** розу.
Алексей Алексеевич ***, что это портрет покойной *** Прасковьи Павловны Тулуповой, его троюродной ***, которую он видал только будучи ребенком. *** сейчас же был унесен в дом и повешен в ***.
Много *** Алексей Алексеевич видел перед *** этот ***. Читая ли ***, – он очень *** описания *** по диким ***, – или делая *** в тетради, куря ***, или просто *** в бисерных *** по навощенному ***, – Алексей Алексеевич понемногу наградил это *** всеми прекрасными *** доброты, *** и ***. Он про себя стал называть Прасковью Павловну подругой одиноких часов и вдохновительницей своих ***.
Однажды он *** ее во сне такою же, как на ***, – *** и надменной, лишь *** в ее руке была ***, и он тянулся, чтобы вынуть цветок из ***, и не мог. Алексей Алексеевич *** с тревожно *** сердцем и горячей ***. С этой *** он не мог без *** смотреть на ***. Образ Прасковьи Павловны овладел его ***.
...
А. Н. Толстой «Граф Калиостро»
Полгода тому назад Алексей Алексеевич, заканчивая отделку некоторых комнат, посетил в поисках за вещами старый дом. Как сейчас он вспоминает эту минуту. Солнце садилось в морозный закат. По холодеющим полям уже закурилась поземка. Древняя ворона, каркая, снялась с убранной инеем березы и осыпала снегом Алексея Алексеевича, идущего в лисьем тулупчике по дорожке, только что расчищенной в снегу вдоль берега.
На речке, присев у проруби, деревенская девушка черпала воду; подняла ведра на коромысло и пошла, оглядываясь на барина, круглолицая и чернобровая. На деревне между сугробами зажигался кое-где свет по замерзшим окошечкам; слышался скрип ворота да ясные в морозном вечере голоса. Унылая и мирная картина.
Алексей Алексеевич, входя на крыльцо старого дома, велел отбить дверь и вошел в комнаты. Здесь все было покрыто пылью, ветхо и полуразрушено. Казачок, идущий впереди, освещал фонарем то позолоту на стене, то сваленные в углу обломки мебели. Большая крыса перебежала комнату. Все ценное, очевидно, было унесено из дома. Алексей Алексеевич уже хотел вернуться, но заглянул в низкое, пустое зальце и на стене увидел висевший косо, большой, во весь рост, портрет молодой женщины. Казачок поднял фонарь. Полотно было подернуто пылью, но краски свежи, и Алексей Алексеевич разглядел дивной красоты лицо, гладко причесанные, пудреные волосы, высокие дуги бровей, маленький и страстный рот с приподнятыми уголками и светлое платье, открывавшее до половины девственную грудь. Рука, спокойно лежавшая ниже груди, держала указательным и большим пальцем розу.