- Совершенно верно, а вы? - Подавив вздох, спросил я.
- О, это не имеет никакого значения. Я, всего лишь, почтальон. - Невыразительно улыбнулся он, протягивая мне письмо. - И знаете, я бы сказал, что отыскать вас было трудненько. Честь имею.
Выдав эту фразу, "почтальон" обозначил поклон и растворился в толпе гостей, оставив меня в легком недоумении. Но тут, шагнувший в зал дворецкий, надутый словно индюк, пригласил нас в трапезный зал, и гости потихоньку потянулись к распахнувшимся высоким двойным дверям.
Что ж, посмотрим, чем кормят в доме посадника...
Глава 4. Один в поле не воин. Но, если есть засадный полк...
Кабинет посадника, куда меня проводили для беседы с хозяином дома, сразу по окончании ужина, оказался небольшой уютной комнатой, с широким зевом камина у одной стены и парой кресел, рядом с ним. Остальные стены были заняты массивными книжными полками. У противоположной от камина стены расположился огромный массивный рабочий стол под высоким стрельчатым окном. Вообще, кабинет посадника оказался полной противоположностью недавно виденного мною рабочего кабинета воеводы, донельзя официального и пафосного. Сам же хозяин этой уютной комнаты, обнаружился не за столом, как я ожидал, а в одном из кресел у открытого огня.
В скудном освещении кабинета и неровных отблесках пламени камина, посадник, Гремислав Викентьич Стародуб, произвел на меня впечатление усталого старика. Седой как лунь, согбенный восемью десятками лет своей жизни... Вот только обмануть меня своим дряхлым видом, ему не удалось. Умные, живые и цепкие глаза с легкостью разрушили образ уставшего от жизни старика, не мечтающего ни о чем, кроме кресла у горящего камина и чашки горячего чая.
Видимо, поняв по моему подобравшемуся виду, что игра не удалась, посадник вздернул кверху свою ухоженную "мушкетерскую" бородку, согбенная спина выпрямилась, плечи развернулись... и через секунду, передо мной был уже совсем другой человек. Да, седой, пожилой, но теперь, его восемьдесят лет выглядели скорее как большой плюс. Ведь это, почти век опыта!
Вообще, люди здесь живут несколько дольше, чем на "том свете". Сто - сто десять лет жизни, скорее норма, нежели что-то необычное. Да и стареют, несколько позже, так что ничего удивительного в восьмидесятилетнем живчике, не было. Но вот само мгновенное превращение и старой развалины в подтянутого, явно следящего за собой пожилого, но по-прежнему активного человека, меня удивило. Метаморф, черт возьми... или же гениальный актер. Впрочем, чего еще можно ожидать от человека, больше полувека проведшего в политике?