.
СТРАНА УМЕРШИХ ГЕРОЕВ
или
КОЕ-ЧТО О СОВРЕМЕННОМ РЫЦАРСТВЕ
Никогда из меня не выйдет «настоящего» писателя — высоко парящего над миром, отвлеченного от сиюминутных бед и горестей, от дней календаря, отсчитывающих годы старым товарищам…
Нынче в Майкопе, на Северном Кавказе, душой ловлю, кожей ощущаю, как мучается в Подмосковье Мухтарбек Кантемиров, которому на днях стукнет семьдесят… Когда в мае мы сидели за двумя пирогами, поминали его старшего брата и моего старшего друга Ирбека, великого наездника, Мухтарбек предупредил о предстоящем своем празднике во Владикавказе, и мы с черкесом Мурадом Гунажоковым, бывшим летчиком-истребителем, полковником, учившимся тогда в академии МЧС, пообещали Мише чуть ли не клятвенно: на «жигульке» Мурада вместе, мол, прикатим в «Орджо» из Майкопа…
Тогда, видно, кто-то из богатых людей обещал Мише дать деньги на юбилей… это ведь не только день рождения самого Мухтарбека, нет: среди «работающих» нынче Кантемировых Миша остался старшим, и его святой долг поддерживать престиж знаменитой фамилии, заработанную поколениями джигитов славу династии. Положение обязывает!.. Но как это неписанное обязательство поддерживать нынче, как?
В начале декабря, перед отъездом в Майкоп, позвонил ему, чтобы уточнить число, и Миша грустно сказал: знаешь, Гаринька, праздник во Владикавказе не состоится… У Юрика там были старые наездники, которые с ним когда-то работали, а после удачно занялись бизнесом… они тогда за все заплатили. А что я туда поеду — как нищий?
Слово сказано. То самое слово: мы — нищие.
А-эй!..
Как раньше, выхватывая из ножен шашку, черкесы кричали.
И я начал вспоминать…
В годовщину смерти Ирбека доехал до «Речного вокзала», дождался автобуса до подмосковного Новогорска, где на тренировочной базе МЧС на птичьих правах приютил Сергей Кужегетович, спасибо ему, Конный театр Мухтарбека с его каскадерами. От остановки пошел пешком…
Все последнее время настроение было поганенькое, а тут вдруг из глубин памяти неожиданно выплыло: «Надев перевязь и не боясь ни зноя, ни стужи, ни града…»
Заметил уже давно, знаю точно: когда вспоминаются эти строки американца Эдгара По… точно не помню, в чьем, но — в лучшем, лучшем переводе! — это значит, что я «пошел на поправку».
Тут же с нарастающим пылом дальше подхватил: «… весел и смел, шел рыцарь и пел в поисках Эльдорадо.»
Любимый с юности рыцарский цикл: помню, как на Главпочтамте Новокузнецка, еще в 59-ом, у меня отказывались принять телеграмму, в которой я сообщал в Москву «любимой женщине»: «Эльдорадо в Сибири нет…»