Продолжал войну в составе бронетанковых войск. Свое второе тяжелое ранение получил, когда, будучи комиссаром танкового батальона, с пистолетом в руках поднимал залегшую в атаке пехоту.
Секретарь ЦК КП(б) Белоруссии отозвал его с фронта и поручил подготовку диверсионных партизанских групп, забрасываемых во время войны в тылы немецких войск в Белоруссии. Абрасимов готовил такие группы и сам неоднократно участвовал в проведении диверсионных операций во время войны.
После войны работал на хозяйственном фронте с такой же яростной самоотдачей. Он сам попросил Н. С. Хрущева направить его на Смоленщину – поднимать самый захудалый район в области.
Затем, как это бывало в советской кадровой практике, последовало назначение заведующим отделом ЦК КПСС, а потом послом в КНР, где он блестяще справился со своими новыми, незнакомыми обязанностями. Его дипломатическая карьера продолжилась в Польше и ГДР. В Берлин ему лично позвонил Л. И. Брежнев и сказал, что хотел бы, чтобы Абрасимов перебрался в Париж в качестве посла СССР, потому что сам Леонид Ильич через пару месяцев должен прибыть туда с официальным визитом. После смерти Л. Брежнева П. А. Абрасимов ненадолго возглавлял Управление по иностранному туризму при СМ СССР и около года проработал послом СССР в Японии.
Одна из четырех книг, написанных доктором исторических наук П. А. Абрасимовым, подытожившая его дипломатическую карьеру, так и называется – «25 лет Посол СССР». У центральных финансовых организаций СССР наверно просто не хватило духа отклонить обоснованное предложение такого посла – повысить норму суточных для советских командировочных в эту страну.
Возвращаясь к теме нашей поездки по неизвестным тихоокеанским «территориям», могу подтвердить, что все другие практические предложения М. Курячева по маршруту следования нашей небольшой группы не уступали по своему здравомыслию, практической обоснованности и деловой целесообразности предыдущим. Но об этом чуть позже. Сначала несколько слов о Втором совещании деловых кругов СССР и Южной Кореи, которое проходило в Сеуле с 22 по 28 марта 1990 года.
В Сеул, в который советская делегация прибыла 22 марта под вечер, еще не полностью отошел от баталий недавно прошедших здесь XXIV Олимпийских игр. Сохранившееся праздничное убранство города напоминало об этом грандиозном спортивном празднике, который корейцы, как и все другие устроители подобных мероприятий, использовали для демонстрации миру своих экономических и прочих достижений. Сувенирные лавки и магазины ломились нераспроданными туристическими товарами с олимпийской символикой.