Я очень надеялась, что, если набрать тот номер телефона, который начертила на стекле джипа Антонина с той симкарты, что я обнаружила в квартире, неизвестный абонент ответит и мы сможем наконец с ним договориться.
Кроме того, вспоминая в деталях драку с Астоновым, а именно то, с какой легкостью мне удалось одержать победу над крепким парнем, я пришла к выводу, что он намеренно мне поддался. Драка со мной и поражение были частью его плана, чтобы оказаться поближе к Джорджу!
Едва я подумала об этом, как моя нога автоматически утопила педаль газа в пол.
«Что я наделала! Я сама допустила преступника вплотную к его потенциальной жертве!»
Я схватила телефон и стала вызванивать по очереди Виктора и Бруклина, но ответом мне были только длинные гудки. Волнение во мне росло. Я корила себя, что оставила клиента и преступника вместе. Конечно, я очень надеялась, что все мои опасения не найдут подтверждения, но интуиция подсказывала обратное.
К дому я подъезжать не стала. Оставила машину у бруска, на котором когда-то крепился шлагбаум перед въездом в деревню. Взяв рюкзачок, я побежала по улице. В ворота заходить не стала, а, затаившись за деревьями на соседском заброшенном участке, прокралась к боковым окнам, чтобы заглянуть внутрь. Увы и ах, стул, на котором со стянутыми за спиной руками оставался Астонов, когда я уезжала, сейчас валялся в углу. Сам же Петр с гордым видом победителя стоял посередине гостиной. Виктор лицом вниз лежал на кровати. Джордж, живой, но с разбитым носом, из которого текла кровь, сидел на полу. Пистолет в руках Петра был нацелен в голову американцу.
В подобные критические минуты я имела способность соображать молниеносно. В голове у меня моментально прокрутились все возможные варианты действий.
Врываться через главную дверь нельзя, оценила я обстановку, бесшумно это сделать не получится. Астонов может выстрелить. Оставался вариант с потайным входом через лабораторию. Не теряя ни минуты, я кинулась туда. Разумеется, за те несколько дней, что я была рядом с Бруклином, я изучила его жилище досконально. В дом я проникла тише кошки. Быстро поднялась по ступенькам и без скрипа и единого звука открыла дверь.
Я прекрасно поняла план Астонова, жаль, что он открылся мне постфактум. Он хотел попасть в дом Бруклина, чтобы на месте выяснить у него информацию, получить компромат и затем убить клиента. Вот почему я с такой легкостью одержала победу в драке на тупиковой улице, вот почему он не оказывал особенного сопротивления, пока мы его везли в дом.
Работа над ошибками мне предстояла большая, я не стала тянуть с ее исполнением. Я могла сразу убить Петра, но, так как времени на то, чтобы проверить добытые в его доме улики у меня не было, приходилось действовать иначе, но тоже прибегнуть к помощи моего «браунинга». Приоткрыв скрытую дверь, я прицелилась и выстрелила. Пуля вошла преступнику в ту самую руку, в которой он держал пистолет. Моя атака была внезапной, наемник не успел нажать на курок. Оружие выпало из его ослабевших пальцев. Астонов вскрикнул, обернулся ко мне, глаза его наполнились слезами, но мне некогда было разбираться в его эмоциях. Не испытывая никаких угрызений совести из-за того, что я напала практически со спины, а теперь еще и добиваю раненого, я кинулась к нему и ногой ударила по голове. В поле моего зрения было распластанное на кровати тело Виктора, и злоба за поверженного товарища придавала мне сил.