Мне скажут, что в любом случае всё это не трагедия. Те же колхозы то повально укрупняли, то чохом разукрупняли; это тоже было неумно и связано с бездной неудобств, но пережили же как-то — и со школами как-нибудь устаканится! Не соглашусь. Даже для школ во всех отношениях средненьких слияния оказались тяжёлой встряской, но для школ так или иначе особых они большей частью становятся смертным приговором. Гибнут школы коррекционные — и школы для одарённых детей; и то и другое — преступление. Известный педагог Ямбург говорит: «Если мы закрываем все школы седьмого-восьмого вида (коррекционные школы для детей с психиатрическими проблемами и умственно отсталых. —
А. П.
), отправляем всех больных в обычные школы и открываем месячные курсы для учительниц — это смерть и здоровым и больным». Подчеркну: Ямбург — убеждённый сторонник образовательных комплексов; но темпы нынешних слияний и его шокируют. Был, скажем, в Москве садик для детей с аутизмом: в группах по 15–19 человек; весь день с ними работали дефектологи и психологи; лечебный массаж, физиопроцедуры. Делай раз — стал садик подразделением комплекса, то есть уже не коррекционным, а общеобразовательным учреждением. Делай два — с родителями обсуждают тарифы на
дополнительные услуги
: три-четыре тысячи в месяц за
кружок
; группы хотят доукомплектовать здоровыми детьми — до 25 человек; у специалистов срезали зарплату и они увольняются. Всё.
Для школ, сумевших собрать в своих стенах одарённых детей и одарённых учителей, слияния противопоказаны столь же очевидно. Одарённый и мотивированный ребёнок, как правило, остаётся таковым и быстро развивается лишь в среде себе подобных; будучи пересаженным в «рядовой» класс, он обычно получает пару раз по шее за то, что слишком умный, — и перестаёт быть как мотивированным, так и одарённым. Надо быть чиновником, чтобы не понимать масштаба потерь, которые несёт при этом и ребёнок, и его семья — и город — и страна. Чиновники же думают, очевидно, что тут не потеря, а приобретение; они отказывают тому же «Интеллектуалу» даже в тех деньгах, что положены всякой школе, — и не отвечают на журналистские запросы о причинах такой дискриминации. Тут же ещё беда: у ребёнка с инвалидностью есть
справка
, а у одарённого ребёнка никакой справки нет. Поэтому на больного ребёнка департамент будет давать дополнительное финансирование, а на одарённого — скорее голову себе откусит, чем даст хоть грош. Поэтому критерии для выделения денег школам с повышенным уровнем образования чиновник будет сочинять и согласовывать, покуда такие школы не перемрут.