— Если вы про специалиста из той же 11-й, который написал об этом в интернете, то он физиотерапевт. А физиотерапию мы сохраняем в амбулаторном звене. Но ведь он не хочет туда пойти. И такой специальности — врач-физиотерапевт — быть не должно и не будет. Физиотерапия останется в поликлиниках, но врачей там уже не будет.
— Вы уже говорили о необоснованных госпитализациях, а сейчас, наоборот, поступают жалобы. Вы, наверное, тоже знаете, что отказывают в госпитализации.
— Если бы это было так, то разве за три года смертность от инфаркта миокарда в этом городе снизилась бы в три раза? В том числе потому, что 20 больниц оснащены рентгеноперационными. В ОМС должны остаться интенсивные койки, где есть все это. Моей маме прямо сейчас делают операцию на сердце. У нее инфаркт. Ее отвезли по обычной «скорой». Конечно, фамилия у нее моя, наверное, это сыграло какую-то роль. Но ее отвезли в самую обычную больницу, в 23-ю городскую клиническую. Я узнал об этом, когда ее уже привезли и отправили на операционный стол. Ей 88 лет. Вы поймите, что такой возможности не было в этом городе никогда.
Младенческая смертность в 2011 году была 6,4. Это при старом критерии живорожденности. Вы знаете, что это такое? Когда младенец больше одного килограмма весом считался живым. А теперь 500 граммов — живой. Знаете, какая у нас сейчас младенческая смертность? 6,1.
А средняя продолжительность жизни в Москве на шесть лет выше, чем в России. И уже точно такая же, как в Восточной Европе. В Чехии, например. Она ниже, чем в Западной Европе, но ненамного. Эти вещи надо оценивать. Это возможно только в том случае, если пациент попал в такую больницу, как 23-я, а не в 53-ю, не в 11-ю.
Знаете, как сейчас работает «скорая»? По принципу «Макдоналдса».
— То есть?
—
Даже если это на другом конце города, но она привезет в ту больницу, где есть оборудование. Поэтому, если его нет в 53-й, нет в 11-й, они не могут участвовать в программе ОМС по интенсивным койкам. В этом и есть суть всей реформы.
А ориентиры заданы нам указом Путина о повышении зарплат врачам, который, признаюсь, очень тяжело выполним. Но если бы не этот указ, мы бы никогда не начали переаттестацию врачей. Там написано в указе: «врачи», — а у нас половина врачей не врачи. Это люди с медицинскими дипломами, неизвестно каким образом полученными. Простите за горячность. Но когда я учился в медицине, это была очень тяжелая учеба. Когда моя мать училась в медицине, это была очень тяжелая учеба. А сегодня она стала легкой. Поэтому и врачи у нас такие, на которых вы же все и жалуетесь. Не может больше так продолжаться. Да, будет тяжело какое-то время. Будет интернет, будут газеты, будут ваши журналы, я все это понимаю. Но это надо пережить и прийти к тому, как живет цивилизованный мир. Врач в поликлинике должен решать 70 процентов ваших проблем. Только 30 процентов надо отправлять к узким специалистам. А у нас в поликлинике очереди. А за счет чего эти очереди? За счет того, что врач-терапевт занимается тем, что выписывает больничный лист и дает направление к узкому специалисту.