— Ты брал мою машину, проказник. А теперь вот фары не выключил. Иди-ка в дом, пока тебя никто не увидел.
Она наградила Тома полушутливым шлепком и опустила руку. Он торопливо шмыгнул в освещенное фойе. Женщина направилась к стоянке — неправдоподобная в своем облике: высокий безмятежный лоб, глубокие глаза, неприятно искривленный голодный рот, слегка одутловатый подбородок. Она шествовала так, словно владела миром, или когда-то владела им, а потом потеряла, но вспомнила прежнее ощущение.
Выключив фары, она вынула ключ зажигания и, подняв подол, спрятала ключ за край чулка. Я увидел ее ноги, — полные, красивой формы, с изящными лодыжками. Она захлопнула дверь «кадиллака» и громким голосом, в котором слышались одновременно гнев и снисходительность, произнесла: — Дурачок глупенький.
Она завздыхала и на середине вздоха заметила меня. Не меняя ритма дыхания, она улыбнулась и спросила: — Привет. Что вам угодно?
— Глядя на вас, многое.
— Шутник. — Но улыбка ее стала шире, обнажив блестящие золотые коронки в глубине рта.
— Никто больше не интересуется Мод. Только сама Мод. Я очень интересуюсь Мод.
— Потому что Мод — это вы.
— Какой догадливый. А вы кто?
Я вылез из машины, представился и добавил: — Я разыскиваю друга.
— Нового друга?
— Нет, старого.
— Кого-нибудь из моих девочек?
— Возможно.
— Если желаете, пройдемте в дом.
Я вошел следом за ней, надеясь застать Тома Рику в фойе, но он, очевидно, отправился в жилую часть здания.
Вестибюль оказался на удивление прилично обставлен. Кожаные кресла пастельных тонов, пальмы в кадках. На одной стене висел сильно увеличенный фотоснимок ночного Голливуда, создавая впечатление нарисованного окна с видом на город. На противоположной стене было натуральное окно, выходящее на море.
Мод прошла в дверь, обогнув полукруглую стойку из тикового дерева, и оказалась за стойкой. Внутренняя дверь за спиной Мод была приоткрыта. Она притворила ее. Отперев ящик стола, она вынула лист бумаги с машинописным текстом, в котором виднелись многочисленные исправления.
— Может случиться, что в списке ее уже нет. Текучесть кадров ужасная. Девочки выскакивают замуж.
— Рад за них.
— А я не очень. У меня вечная проблема с пополнением, начиная с самой войны. Можно подумать, что здесь служба знакомств или нечто подобное. Ладно, если окажется, что она больше не работает, я подыщу вам другую. Еще рано. Как вы сказали ее фамилия?
— Я не говорил. И это особа вовсе не женского пола.
Она посмотрела на меня чуть разочарованно.
— Тогда вы не по адресу. У меня чистое заведение, не для гомосексуалистов.