— Два, два человека! Один возле дверей и один в палате.
— Почему госпиталь, а не ваша санчасть?
— Её разбомбили на прошлой неделе.
Угу… понятно… пойдём дальше.
— Кто сдал русского?
Генрих не понял вопроса, поэтому пришлось повторить:
— Как узнали о местонахождении русского?
— Сосед из квартиры напротив — наш осведомитель. Он доложил о новом жильце. Когда пришли с проверкой, выяснилось, что этот человек объявлен в розыск.
Ну, соседушка, с тобой, я думаю, ещё разберутся. Вот сука! Да не будь этого бдительного предателя, всё было бы в ажуре. Хотя чего теперь сожалеть… Я глянул на часы. До контрольного времени у нас было ещё минут сорок. Немного пожевав губами, принял решение:
— Леха, дуй к девчатам и всех давай сюда. Немного повоюем.
Пучков кивнув, скрылся в темноте, а мы с Генрихом продолжили беседу. Для начала выяснил, на каком этаже лежит резидент. Потом сколько там вообще постов охраны, включая дежурных медсестёр. Пропустят ли его ночью к этому пациенту? Сильно ли напрягутся те двое охранников, если Генрих будет не один? Затем сказал:
— Поможешь вытащить резидента — останешься в живых. Честное пионерское.
Гестаповец мне закономерно не поверил. Но потом, слегка воспрянув духом, захотел гарантий.
— Какие тебе гарантии, идиот? Тут одно из двух — или я тебя отпускаю, или нет. Но при любом раскладе пыток больше не будет. В самом худшем случае умрёшь быстро и почти безболезненно.
— Извините?
Немец, наморщив лоб, растерянно хлопал глазами.
А потом, видя, что я жду объяснения его заминки, робко пояснил:
— Извините, просто я через слово догадываюсь, что вы говорите. — И, глядя на мои сурово нахмуренные брови, торопливо добавил: — Ваш немецкий, конечно, очень хорош, но я его почему-то плохо понимаю…
Вот зараза! Всегда так — как только начинаю строить мудрёные фразы на вражьем языке, то фрицы впадают в ступор. Видно, этот язык знаю всё-таки гораздо хуже, чем мне кажется… Поэтому пришлось повторить медленно и без литературных изысков:
— Если ты нам поможешь, то мы тебя отпустим.
На этот раз меня поняли нормально, но пленник опять пребывал в сомнениях:
— Даже если вы отпустите, то меня свои же расстреляют за помощь русским.
— Ещё раз идиот. Кто про это узнает? Охрану-то живой мы оставлять не будем.
В общем, пока склонял фрица к сотрудничеству, появились ребята. Галка, немного послушав нашу беседу, активно в неё включилась:
— Да что с ним говорить? Режь его, Сёма. Я про ту лечебницу и сама всё знаю. Там от кочегарки можно прямо в подвал больницы попасть. Ещё с царских времён ход этот существовал.