— Чего все так суетятся? Экзекуция готовится?
Тот, сделав вид, что не помнит вчерашней обиды, ответил:
— Не… Какая экзекуция? Мы же не у немцев. Завтрак сейчас будет, вот и зашевелились.
Угу… Понятно. Утренний жор — дело, конечно, хорошее, хотя я сильно сомневаюсь, что будут какие-нибудь разносолы. Но даже баланды мы с Игорьком не дождались, потому что в камеру вошёл старший сержант с бойцом и, глядя в бумажку, запинаясь на иностранных фамилиях, сказал:
— Дюбуа и Ферне — на выход!
Мы с Птицыным переглянулись и, расталкивая народ, пошли к дверям. Сержант, оглядев нас, уточнил:
— Вы, что ли?
— Так точно…
Собеседник фыркнул и сказал, обращаясь к солдату:
— Видишь, Голубев, как эти падлы маскируются. Даже документы себе иностранные справили, но один хрен попались!
Потом нас вывели из камеры и солдат, взяв на изготовку ППС, скомандовал:
— Руки за спину, не оглядываться! Шагом марш вперёд!
Пройдя несколькими коридорами, мы поднялись по лестнице, где нас и разделили. Боец повёл Игорька дальше, а меня сержант завёл в кабинет и доложил:
— Арестованный доставлен.
Вышел, прикрыв за собой дверь и оставив пленного. один на один со старшим лейтенантом, сидящим за большим столом. Я не успел удивиться, что следак один, как из соседней комнаты появился здоровенный старшина, который пихнул меня к табурету и приказал садиться. Ну вот теперь всё нормально — и допрашивающий, и силовая поддержка при нём. А то поначалу мне даже странным показалось одиночество старлея. Старшой тем временем, покрутив мой отобранный при задержании липовый документ в руках, отложил его в сторону и, потерев красные воспалённые глаза, спросил:
— Что вы делали на корабле?
— Я на нём приплыл из Франции. Мы с товарищем воспользовались услугами капитана этого судна, который и провёз нас в Болгарию. Плыли, прячась в потайной каюте, поэтому во время захвата нас и не заметили.
— Та-а-к… А этот паспорт ваш?
— Это «липа». Мне её сделали подпольщики в Леионе.
Старлей, откинувшись на спинку стула, несколько секунд молча смотрел на меня. Потом, достав папиросу, постучал её о пачку и закурил. Выпустив клуб дыма, продолжил допрос:
— Очень интересно… Если это «липа», то как ваше настоящее имя?
— Лисов Илья Иванович. Три месяца назад я входил в состав спецгруппы ставки Четвёртого Украинского фронта. Но потом был отозван в Москву. Выполняя задание во Франции, в результате провала был лишён возможности штатной эвакуации. Поэтому пришлось воспользоваться помощью бойцов Сопротивления. Всё это, так же как и мою личность, может подтвердить генерал-полковник Колычев, который сейчас находится в столице.