На даче Трифа захватили спящими целую дюжину. Никто не успел уйти подземным ходом, и на их лицах читалось скорее недоумение, нежели испуг или злость. Выбитые во время дневного рейда стекла не вставлены, а вся дюжина спала прямо в столовой цокольного этажа без удобств, словно остановилась на короткий привал. Оружия при них не оказалось. Зато в подвале выстроились штабеля ящиков с гранатометами, гранатами, автоматами, патронами.
Подобной удачи ни Судских, ни командиры штурмовых групп не ожидали, особенно захвата такого количества оружия. На предварительных допросах боевики отвечать отказывались о его происхождении, но в том, что неожиданные налеты помешали выполнению каких-то далеко идущих планов, сомнения не было. Наличие гранатометов говорило само за себя. Не для уличных разборок.
Заново тщательно осматривая подвал, Судских со Зверевым сделали вывод: оружие загружали не сверху, привезено по трассе и через трансформаторную будку перенесено в подвал не более пяти часов назад. Утомленный вид боевиков не случаен: перетаскали боезапас и легли спать.
— Сдается мне, Михаил, опередили мы противника, помешали встречной операции.
— Точно, — поддакнул Зверев, — стволов и гранат каких хочешь наготовлено.
«Свяжусь-ка я с Воливачом», — пришла мысль Судских. Шел восьмой час утра.
Воливач оказался на месте. Впрочем, его рабочий день начинался в семь, ничего удивительного в том не было, и Судских не удивился. Удивило другое: на вопрос, не предвиделось ли чего на мотив «Лебединого озера», Воливач ответил:
— Ты мне всю обедню испортил!
— Не понял? — не ожидал подобной вспышки Судских.
— На десять утра оппозиция намечала путч! Твой повтор смешал их планы, мои тоже!
— Предупредил бы…
— Собирался. В семь утра. А мне Святослав Павловлович сказал, что УСИ с шести утра берет реванш. И как теперь доказать причастность многих випов к мятежу? Крупную ты рыбу спугнул, Игорь Петрович, — выговаривал Воливач. — Сына, как понимаю, не нашел?
— Нет, Виктор Вилорович, — вздохнул Судских.
— Вот тебе первая незадача. А что теперь делать с захваченными боевичками? Их на месте надо было стрелять!
— Почему же стрелять?
— Потому что на бой можно списывать потери, а пленных судят и кормить надо. В общем, докладывай президенту, послушай его мнение.
Судских так и поступил.
— Всех боевиков, — сдержанно ответил президент, — передайте Воливачу. И занимайтесь лучше, Игорь Петрович книгами.
Да, еще раз отметил Судских, президент далеко не простой сапог. Испортил Судских многоходовую, тщательно разработанную операцию. Только теперь до Судских дошел ее хитрый смысл: одним махом президент расправляется с оппозицией, отстреливает всех боевиков, в доме восстанавливаются чистота и порядок. А победителей не судят.