Фред толкнул Гарри в спину.
— Давай ты. У нас уже есть ставка.
Какая у них ставка — Гарри прекрасно знал. Невероятная, бесконечная в своей дерзости выкладка о Краме, снитче и ирландском счете — никак не меньше шести к одному, хотя тут, конечно, не втюхать поддельную палочку за пять галеонов. Зато галеоны эти утром не испарятся. Нет, за близнецов Гарри был совершенно спокоен — но намеревался их перебить.
— А можно на всё сразу? — проговорил он, — И еще, есть проблема... у меня только маггловские деньги.
— Это-то как раз не проблема, их многие приносят для сторожа, — Бэзил протянул руку. — Сколько у вас, мистер...?
— Поттер, сэр. Гарри Поттер.
Волшебник внезапно улыбнулся.
— Тогда вам по номинальному курсу, пять к одному, — вздох, — У меня брат в войну погиб. Если уж вы поджарили Эту-Неназываемую-Скотину, то вы — мой лучший клиент. Итак?
— Два галеона, — Гарри передал десятку.
— Так и запишем. На что? Да, вы действительно можете ставить на сочетание, уж если рискуете.
Гарри закрыл глаза, вспоминая, наверное, самый яркий квиддичный матч в своей жизни. Пляшущих вейл, летучих лепреконов, стремительного Крама и беспощадным ядром пробивающий болгарское кольцо Квоффл.
— Продолжительность: один день.
— Недурно, — отчеркнул Бэзил, — три к одному, при том, что многие берут неделю. Я, понятно, желаю удачи — замучился уже тут сидеть. Дальше?
— Крам поймает снитч.
— Вероятно! — одобрительно кивнул маг.
— Выиграет Ирландия.
Бэзил недоуменно вытаращился, но строчку записал. А вот близнецы забыли, как дышать.
— Разрыв составит всего десять очков, — выдохнул Гарри. — Все это вместе. Сколько?
Букмекер нервно дернул полу пончо.
— М-мистер Поттер, вы должны понимать, что все это пари в целом никто не примет, но... но мы разобьем его на два по два, пустим вот с этими ставками, — он погрузился в вычисления, — и мы получим, если все это вместе выиграет... ровно... ровно... почти ровно двадцать пять галеонов. И еще три кната.
— Это как? — посмотрел на него Гарри.
— Это тринадцать к одному и четыре процента комиссии, — ухмыльнулся тот, — из них один мой, три — Гринготтсу. Ладно, что у вас, молодые люди?
Гарри как раз прикидывал, кому бы потом поставить эти четверть сотни на Турнире, когда на его плечи легло две руки. Он обернулся.
Глаза братьев Уизли горели негасимым огнем.
— Мы поддерживаем его ставку! — в унисон сказали они.