«Уж не меня ли ждет? недоумевал Судских, подходя ближе. — Не хотелось бы, но чем черт не шутит, когда Бог спит…»
— Здравствуйте, Георгий Георгиевич, какими судьбами? приветствовал Судских первым.
— А-а… Старый знакомый, — не особо обрадовался встрече Момот. — Я-то ладно, а вас как сюда занесло?
— Долгий разговор, — выгадывал время Судских, чтобы словоохотливый Момот разговорился сам.
— Ясно, — понимающе ухмыльнулся Момот. — Я еще в прошлую нашу встречу догадался, откуда вы. Чекист!
— В какую прошлую? — сделал раздумчивое лицо Судских.
— А когда мой роман вышел! Зашевелились органы, бомбу распознали сразу. Это я, — заносчиво подбоченился Момот, — коммунячьи устои помог развалить. Мой роман помог Ельцину президентом стать! Это я из него национального героя сделал.
— Не ошиблись в выборе? — не удержался Судских.
Может, ошибся, — вполне согласился Момот. — Только на Руси чем хуже, тем лучше. Скорее русичи осознают, каково под жидами ходить. Эта мысль от Бога мне дадена, — самодовольно завершил он, а Судских сразу провел параллель: «Круто наказывает Всевышний, атомная бомба игрушкой покажется».
— Жара доняла, — ушел от дальнейшего разговора Судских. Кивнул на книгу в руках Момота: — Последний роман?
— Да, — опять подбоченился Момот. — Забойная штука вышла. Приехал настоящему русскому витязю дарить. Как понимаю, вы тоже к нему?
Судских постарался изобразить на челе нечто заговорщицкое, не поняв толком, о чем речь.
— Ладно-ладно, — ободрил Момот. — Нынче все дороги ведут сюда. К настоящим русичам. В такую пору, имея царя — откровенную сволочь, а лакеев того паче, самое время опереться на русских националов. Их надо поддерживать, порядок нужен. Мне клевать, пусть их трижды фашистами величают, но порядок они установят. Русский порядок, — подчеркнул он и добавил: — А там и всемирный установим. Согласны?
Судских кивнул, а внутренне недоумевал: «Я здесь при чем? Как я понял, на территории войсковой части базируются националы, но чего вдруг Бехтеренко пришла в голову мысль давать мне приют именно здесь?»
— Да, времена, — отогнал он прочь недоумение.
— Такие времена, — подхватил тему Момот, — были всегда, когда чужеродные садились на голову коренным жителям. И заметьте: как водится, страдали от ига чужеземцев только славяне. Болгары, сербы, русские, белорусы. Теперь у нас засилье жидов. Прикидываются бедненькими, гонимыми, а под звуки этой жалостливой флейты заполонили страну. Как вам добрячок Березовский?
Судских впервые слышал это имя, но Момот спешил поведать о Березовском и не заметил вопросительного взгляда Судских.