— Что же тут особенного? — спросил Тихоня.
— Ты смотри, смотри, — сказал неприметный.
Тихоне на экране наскучило общество шефа, он встал и пошел к двери, оглянулся и вышел. Шеф же продолжал беседу с оставшимся сидеть полупрозрачным фантомом.
Нельзя сказать, что у Тихони челюсть отвисла при виде такой картины, но удивлен он был изрядно. Ошалевшими глазами он глянул на неприметного, перевел дух и сказал удивленно:
— Такого я за собой не замечал. Я-то решил, что твой шеф такой говорун, что ему никаких слушателей не надо.
— А может быть, и сейчас со мной разговаривает фантом, а сам ты продолжаешь идти по дороге?
Тихоня, не отводя глаз от своего двойника, покачал головой:
— Фантом больше чем на «ага» и «угу» не способен, мне кажется. Интересно, из какой он субстанции, что его сумел засечь объектив? Ты не пробовал взять анализ?
— Издеваешься?
Но Тихоня не издевался.
— Нет, ты посмотри, какое чудо! — восхищался он, забыв, что сам же был его создателем. — Он как живой! Смотри, заложил ногу на ногу, улыбнулся, поддакнул… Вы меня морочите! Это какой-то видеофокус…
— Если бы так, — хмуро сказал неприметный.
Воодушевление Тихони его раздражало. К сожалению, он знал, что сейчас за ними следят несколько объективов и каждый жест, каждое слово будет занесено в досье. Если б не это, он бы сказал: «Неужели ты не можешь держаться в тени? Неужели ты не замечаешь, что ты не такой, как все?» Но он знал, что ответом на эти слова была бы безмятежная невинная усмешка Тихони, не видящего в своих действиях ничего особенного. Вот и сейчас он уже забыл свое удивление и как ребенок радовался своим чудесным способностям. «Дебил, — думал неприметный, — инфантильный дурак. Господи, что же ты с собой делаешь? Да понимаешь ли ты, к какой пропасти идешь?»
Дама спускалась в холл, а в холле пел телевизор, и Тихоня дремал в кресле. Душный вечер. Сгущаются сумерки.
Тихоня лениво открыл один глаз, потом другой.
— Если хотите спать, надо спать, — рассмеялась дама, — а не притворяться, что смотрите телевизор.
Тихоня тоже рассмеялся, отгоняя сон.
— Детское время, — сказал он. — Стыдно идти спать так рано.
Вся смелость дамы исчерпалась одной фразой. Не зная, о чем говорить дальше, она оглянулась кругом, заметила на столе лист бумаги.
— Вы что-то писали? — спросила она, беря листок в руки. — Письмо? — Она сделала жест, будто хочет положить его на место.
— Кто в наше время пишет письма? — Тихоня поднялся из кресла и встал рядом с ней. — Да вы взгляните, не стесняйтесь.
Дама опустила глаза и прочла первую строчку: «Розовый блеск среди зеленых листьев».