Поднимаясь, лифт заскрежетал между третьим и четвёртым этажами.
пение
Повзрослевшие скворцы на Ярославском вокзале носят в клювах белый хлеб и как будто ожидают своего, птичьего поезда. Они собираются под крышами перронных конструкций, скворчат, свистят, выводят; звонкие звуки становятся звонче и тоньше, отражаясь от металлических крыш. У каждого вагона стоит по продавщице мороженого, их коробки оклеены потрёпанными светоотражающими материалами. Они заходят внутрь и обращаются: «Уважаемые пассажиры, кто желает». «У Абрамовича восемь классов», — говорят пассажиры. — «Нет, десять. Закончил. Десять». — «Купил!» — и смеются, преображая зависть. «Ой, я тут такие стихи написала, — сообщает пожилая женщина пожилой женщине. — Правда, под балдой была, это самое, под белым вином». — «Записала?» — «Нет, конечно. Но такие хорошие стихи. Прям сразу. А у меня подруга даже сборник написала и получила орден Екатерины Великой, хотя она врач». — «Особое состояние души должно быть», — обобщает собеседница и достаёт шутливый юбилейный диплом, и хвалится собственной наградой, медалью в бархатной коробочке. Вспоминают однокурсников, перечисляют заведующих кафедрами; осыпаются белые флоксы, отсыхают жёлтые берёзовые листья.
жара
Хлопок, лён, нейлон, шерсть, полиэстер, вискоза, кожа. Эскалатор едет вверх, девушка догоняет сзади молодого человека и, сжимая улыбку, двигает кулаком между его ягодиц, обтянутых песочными штанами в тонкую полоску. Эскалатор едет вниз, девушка прижимается сзади к молодому человеку, обхватив его сверху левой рукой, положив ладонь на сосок под рубашкой-поло. Дети же плачут.
сзади
Передо мной вошёл в вагон парень. Голова, выбрита по бокам: осталась агрессивная ровная полоска шириной с высоту спичечного коробка. Примерно посередине неё, на макушке, расходятся из центра по кругу короткие волосы, оставшиеся от детства. Человеку невозможно увидеть свою макушку, зато все остальные могут смотреть на неё, сколько им вздумается.
доброход
В продуктовом магазине «Доброход» видно в складской глубине прежнее оформление: «Брюки шерстяные. Брюки хлопчатобумажные». «Мне одну сосисину, — говорит женщина. — Вот эту, тураковскую». «С сыром или с печенью?», — уточняет продавщица. «Да всё равно. Мне кошке», — отвечает женщина. Когда мы выходим, кошка сидит на бетонном крыльце перед мокрым местом. Она белая и облезла от лопаток к голове до красной кожи; болеет.
развлечения
К трём наряженным подростковым девочкам с сумками на локтях подходит четвёртая и целуется со всеми подружками в губы. Она одета в узкие чёрные джинсы, насыщенно-синий топ и большие солнечные очки, а ручные ногти её накрашены яркокоралловым лаком. «Я вчера чуть не упала, когда прочитала твоё сообщение в чате, — обращается к ней девочка со светлыми волосами и сумкой в стиле милитари. — Ну-ка, говори, что во мне не так?» Они ждут автобус, который увезёт их в центр города, где фонтан и парк, музыка и развлечения, и когда автобус приходит и увозит их к фонтану и парку, музыке и развлечениям, от девочки в насыщенно-синем топе, украшенном прямоугольными узкими зеркальцами, перемещаются по потолку, креслам и людям солнечные зайчики, похожие на отрезки прямых. А в парке играют у весенних пивных шатров ансамбли: «Я знаю точно — невозможное возможно», — поют справа, «Я знаю точно — невозможное возможно», — поют слева.