– Ты считаешь, это хорошее качество? – ядовито поинтересовалась Аника.
Володя поморщился.
– Знаешь, у меня дома есть такой тест. Есть картинка, на которой изображен бегущий мальчик, впереди стоит стул. И вторая картинка, на которой тот же мальчик налетает на стул и падает, расшибая себе коленку. Так вот, если эту картинку показать ребенку в возрасте до пяти лет и спросить, кто виноват в той ситуации ответ будет: стул. Он помешал мальчику бежать.
Девушка хмыкнула, Володя тоже слабо улыбнулся.
– А вот если показать картинки детям постарше, то они уже ответят, что виноват сам мальчик, который бежал не смотря по сторонам.
– И в чем суть?
– Суть в том, что дети взрослеют с разной скоростью. Я не о прожитых годах, а о психологическом возрасте. Некоторые и в четырнадцать лет остаются детьми, у которых всегда стул виноват.
– Хочешь сказать, что я виню стул?
– Образно говоря, да. Видишь ли, есть еще другие критерии. Как сказать, взрослый человек или остался ребенком?
– И как же?
– А вот подумай. Я сейчас буду говорить, а ты мысленно примерь мои слова на себя и сама себе ответь. Ребенок способен на поступки но не готов принять за них ответственность и даже в случае явной вины будет твердить, что он делал как все, что его заставили… Знаешь, детей очень легко поймать «на слабо». А слабо тебе с башни в овраг спрыгнуть? Вот кому не слабо, тот еще ребенок. Взрослый же человек понимает цену поступкам и, самое главное, готов нести за них ответственность. Что бы он ни сделал, он не будет потом говорить, что был «как все». Все это все, а поступок совершал он и никто его не заставлял быть как все.
Аника задумалась.
– Думаешь, я не могу тебя простить за произошедшее с отцом? И ты хочешь сказать, что мой отец сам совершил поступок и должен нести за него ответственность?
– Не совсем. Твой отец не мальчик и все прекрасно понимал и свое получил. Разговор о тебе. Ты винишь меня в том, что случилось с твоим отцом и отсюда все неприятности.
– И я должна простить тебя?
– Хорошо, не прощай.
Аника опешила.
– А?
– Можешь не прощать, говорю. Но чего ты хочешь?
– А если скажу, что отомстить за отца?
Володя вздохнул, подумал. Отстегнул меч с пояса, вытащил и отложил ножны, полюбовался лезвием, покосился на побледневшую девушку.
– Есть что-то завораживающее в оружие, правда? Посмотри, как красиво.
Аника сглотнула, но подошла и растерялась, когда Володя протянул ей меч рукояткой вперед. Осторожно приняла.
– Никогда не пробовала работать с мечом?
– Они все такие тяжелые, – Аника завороженно изучала лезвие меча.
– Мой не такой. Легче обычных мечей, не правда ли?