– В этом нет ничего удивительного, – с трудом сохраняя остатки спокойствия, сказала я. – Мой муж – бабник, большой бабник, я всегда это знала.
– Твой Пашка влюбился, – прорыдала Милка и трясущимися руками попыталась зажечь сигарету. – Это не просто девушка. Он по уши в нее влюбился. В тот момент, когда они садились в машину, он увидел меня. Как он побледнел, Катька, как он побледнел! В тот же вечер он примчался ко мне, грохнулся на колени и стал просить, чтобы я ничего не рассказывала тебе. Я сказала, что мое молчание дорого стоит. Он спросил сколько. Я покачала головой и сказала, что деньги мне не нужны. Мне давно хотелось получить свою порцию любви… В общем, тогда мы согрешили в первый раз. А потом он стал изредка ко мне заезжать.
Наверное, ему понравились мои ласки… Мне он постоянно врал, что больше не встречается с той малолеткой, и по-прежнему просил ничего не говорить тебе, но я их подлавливала в городе и даже пару раз щелкнула фотоаппаратом. В тот вечер, когда твоя мать засекла нас в ресторане, он уговаривал меня отдать негативы. Короче, он меня обдурил. Перед отъездом в командировку он сказал, что обязательно заедет ко мне, когда вернется в Москву. Но вчера я поняла, что он не заедет никогда…
– А почему ты поняла это именно вчера? , – Потому что вчера я ездила к ней домой.
Оказывается, она жила одна. Имела комнату в коммунальной квартире. В этой комнате они и встречались. Неделю назад она ее продала. Видишь, все совпадает. Неделю назад твой Пашка поехал в так называемую командировку и пропал.
Неделю назад эта девушка продала свою комнату. Они сбежали вместе, я в этом не сомневаюсь.
Ее зовут Женя. Она работала манекенщицей в частном модельном агентстве. Я узнала телефон этого агентства и позвонила туда. Мне сказали, что она уволилась неделю назад. Подругам но агентству она сказала, что выходит замуж и уезжает навсегда…
Бокал с коктейлем выскользнул из моих рук и упал на пол.
– Кать, ты что? – вздрогнула Милка.
– Что-то мне нехорошо стало. Я сейчас приду.
Тяжело поднявшись, я пошла в туалет. В туалете я сунула голову под холодную струю воды и, постояв так несколько секунд, попыталась привести себя в чувство. Затем подсушила волосы феном и вернулась в зал.
– Дай мне ее адрес, – обратилась я к Милке. – Я хочу поговорить с соседями.
Милка молчала. Взглянув на нее, я вскрикнула. Подруга моя была мертва. Кто-то пригвоздил ее ножом к высокой спинке стула. Крови почти не было, значит, убили ее несколько минут назад…
Схватив Милкину сумочку, я бросилась бежать.
– Катя, что с тобой? Что она тебе сказала? – увидев меня, всполошился Эдик.