«Ага, — подумал д'Артаньян. — Когда я возвращался от красотки Елены…»
— Нет сомнений, что он примчался сюда вынюхивать наши секреты. Этот гасконец совсем молод, но дьявольски изворотлив и не на шутку опасен…
«Спасибо на добром слове, — подумал польщенный д'Артаньян. — Вы, сударь, очень точно меня обрисовали…»
— Где он остановился, пока неизвестно. Гримо ищет его по всему городу и, я уверен, найдет. А уж тогда… Атос со своим дурацким благородством ни за что не одобрил бы иных задумок, но я всерьез думаю: а не прикончить ли этого гасконца и не скинуть ли труп в какой-нибудь канал? Одним шпионом меньше…
— Вы совершенно правы, сударь, — серьезно сказал д'Артаньян. — С этим проклятым гасконцем так и следует поступить, чтобы не вынюхивал тут, ищейка проклятая…
— Значит, и вы того же мнения? — обрадовался незнакомец.
— А как же, — сурово сказал д'Артаньян. — Этого чертова д'Артаньяна давно следовало бы прикончить…
— Не можете забыть тот удар шпагой? — усмехнулся незнакомец.
— Дело не в моих личных обидах, — сурово ответствовал д'Артаньян. — Речь, черт возьми, идет о судьбе Франции, какое может быть благородство? В канал кардиналиста!
— Вы ничего не имеете против, если я передам ваши слова Атосу?
— Наоборот, — сказал д'Артаньян, размашисто шагая следом за провожатым по набережной одного из многочисленных каналов. — Так и передайте — Арамис настроен самым решительным образом. В канал этого д'Артаньяна, в канал! А до того — нож ему в спину!
— Ну, это уже по части Гримо… Он, я надеюсь, справится. Если только Атос не заартачится. Поистине, он слишком большой чистоплюй, наш Атос, он предлагал более мягкий план, имеющий целью лишь лишить д'Артаньяна свободы…
Д'Артаньян украдкой оглянулся, сделав вид, что поправляет перевязь съехавшей на спину шпаги. И приуныл несколько. Сбывались его худшие подозрения — на значительном отдалении от них в том же направлении шагала примечательная фигура, тот самый монах-капуцин, коему вроде бы полагалось мирно подремывать над своим стаканом в трактире «Зваарте Зваан».
Сердце у него упало, но он ничего не сказал спутнику — лишь попытался определить, не похож ли этот навязчивый монах на переодетого Гримо, но так и не пришел к однозначному выводу. Трудно узнать даже кого-то знакомого, когда на нем не привычное платье, а скрывающая очертания фигуры монашеская ряса, вдобавок с нахлобученным на лицо капюшоном…
Прошагав еще парочку улиц, провожатый свернул направо и остановился перед таверной «Зеленый дракон», из двери которой, как легко догадаться, валили густые клубы никотианового дыма.