Свин-младший, он же Кабан, после ухода из леанти зря времени не терял. Он направился к сару Виарно.
Стряпчий был один, что оказалось на руку посетителям. При виде Кабана, входившего в контору тупоконечным клином, называемом «свиньей» — сам Кабан впереди, четверо охранников за ним, — он слегка побледнел. Как-никак последнего, кто обидел Свина, свиньи и сожрали. В буквальном смысле. Дикие такие. Поговаривали, что Свин специально их держит для пожирания трупов. И что самых несговорчивых скармливают им живьем.
— Зд-драв…
— День добрый. — Кабан ласково улыбнулся.
Кто интересуется дикой природой, тот знает, что кабан — животное весьма опасное. Умное, злопамятное, мстительное, очень быстрое, коварное и проворное. Ей-ей, лучше столкнуться с волком или лосем, чем с кабаном. Целее будешь.
Двуногий прототип полностью соответствовал парнокопытному. Стальные мышцы чуть прикрыты жирком. А обманчиво невинный вид… так он и у кабана невинный. Вы в жизни не поверите, что эта вот милая хрюша…
Сар Виарно своего собеседника не недооценивал. Потому и заикался, и краснел, и обливался потом…
— Чем могу служить, господин?
Виарно полностью овладел собой и перестал заикаться.
Кабан улыбнулся еще ласковее.
— Вечером к тебе зайдет человек. Так вот, сделаешь все, что он попросит. Понял?
Сар Виарно кивнул.
— И упаси тебя Раш, если он недовольным останется. Или если трепанешь кому про его визит. Понял?
Виарно закивал. Стряпчему очень хотелось и жить, и жировать… а для этого надо дружить с криминальным миром Тивараса. Или бежать со всех ног в другой город.
«Дрянь человечишка, — подумал Кабан. — Интересно, его удар не хватит, когда он некроманта увидит? Хотя… какая разница? Такой дряни набрать — раз плюнуть. Стряпчих по городу много бегает…»
Мирандела Арусион чуть не плакала.
Все было из рук вон плохо. Кое-что удалось спасти, но восстановить дом? Проще новый поставить.
Тамьян глядел на мать глазами преданного пуделя, и Мира поймала себя на том, что ей хочется стукнуть сына. Нет, обычно она радовалась, когда решала все сама, а Тамьян отмалчивался и не спорил. Но сегодня это было совершенно некстати. Ей захотелось, чтобы хоть раз решение принял сын. Понять, что именно она сделала его тряпкой и приспособленцем и ждать от Тамьяна решения можно с той же вероятностью, что и от старого матраса, ей было не дано. Увы…
— Что мы будем делать?
— Можно подумать, ты способен хоть что-то сделать, — окрысилась Мирандела.
— Мам…
— Что — мам?! Нет, что — мам? Значит, так, идем в леанти, сегодня же делаешь предложение Каирис и завтра же тащишь ее к жрецу! Понял?