-Маша, Машенька, уедем, уедем
отсюда! - повторял он. – Как они могли? За что? За что?
-Да что случилось? – спросила
я. И тогда он показал мне эти письма, которые нашел на полу, рядом с мертвым
отцом Михаилом… Видите ли, тот очень любил Васю. Поэтому старался не посвящать
его в свои дела. Неудивительно, что когда Вася нашел и прочел эти бумаги,
прочитанное стало для него самым настоящим шоком. Он не ожидал, что церковные
люди, тем более священники, могут так вести себя по отношению друг к другу… И
прошло много лет, прежде чем он снова стал ходить в церковь. А тогда… Да что
теперь говорить? Наверное, так было надо…
-Мария Игнатьевна, -
решилась-таки спросить Нина. – Скажите пожалуйста, а Ваш муж знал…
-Что прихожане Никольской
церкви считают его убийцей отца Михаила? – горько усмехнулась вдова художника.
– Да, он это знал. Как знал и то, кто именно распускал эти сплетни, чтобы
свалить на него вину за смерть отца Михаила… Не знаю, кто ему рассказал об
этом. Наверное, кто-то из жителей Сосновки, приезжавших в Н. Он старался
никогда не вспоминать о прошлом. Лишь как-то незадолго до смерти сказал, что
очень бы хотел побывать в Сосновке и поклониться могилам своих родителей (он
всегда называл отца Михаила и его матушку отцом и матерью).
-Так в чем же дело? - спросила
я. – Давай, съездим туда вместе. Что нам до всяких лживых сплетен? Давно пора
навсегда положить им конец. Пусть люди наконец-то узнают, кто на самом деле
виновен в смерти отца Михаила…
-Нет. – неожиданно резко
произнес он. – Я не поеду. О мертвых – либо хорошо, либо ничего.
Я не поняла, что он имеет в
виду. А спросить не решилась. А вскоре его не стало…
***
Они вдвоем допоздна
пробеседовали за чаем на кухне у Нины Сергеевны. Потом отец Александр уехал,
напоследок пообещав, что в ближайшее время поставит за алтарем Никольского
храма памятный крест с именами Николая и Аграфены Постниковых. А со временем
заменит его на каменное надгробие. Имена тех, кто когда-то построил Никольский
храм, не должны кануть в небытие!
Священник уехал, а Нина
Сергеевна еще долго сидела на кухне, не притрагиваясь к давно остывшему чаю.
Она пыталась понять, ради кого Василий Ракитин пожертвовал своим добрым именем.
Ради своего приемного отца, которого он любил по-сыновнему крепко и беззаветно,
и тем самым хотел оградить его память от злой людской молвы? А может, ради тех
кто, обезумев от ненависти и зависти, омрачил последние месяцы жизни отца
Михаила и оклеветал его самого? Или ради их всех, потому что истинная любовь не
ведает разницы между друзьями и врагами? Однако этому суждено было навсегда
остаться последней, так и не разгаданной загадкой в житейской драме,
происшедшей много лет назад в далекой Сосновке.