– Да, нет, Алдан. Такого у нас нет. Есть где-то на уровне базаров да барахолок рэкетиры, бандиты объявляются. Но в больших масштабах нет. У нас сильный президент. Да и силовики не сдают.
– Слава богу! Тогда, Антон, жди, скоро вернусь! Я разобрался в новых реалиях!
– Давно пора, жду тебя. "Мой адрес не дом, и не улица, – мой адрес Советский Союз", – съехидничал другу Антон.
Алдана долго не отпускали на родину – Виктор Иванович, элита города. Его авторитет был огромен и непререкаем. И только летом следующего года ему удалось вырваться в Алма-Ату.
– Алдан Аскарович, если вдруг в Алма-Ате не пойдут дела или как, мы вас всегда ждем обратно, – прощаясь в аэропорту, произнес мэр.
Алдан не узнал Алма-Ату, город своей молодости. Все бурлило, "дикий рынок" брал свое.
Антон имел солидный офис в центре города, его фирма владела сетью автозаправок, ресторанов и баров, строился супермаркет. Он не ожидал от Антона такого размаха. Антон по-царски встретил друга. В честь него устроил пышный банкет, на банкете вручил ключи от квартиры, гаража, машины модели «Форд-Скорпио».
На банкете Антон представил его друзьям и коллегам другом молодости, ни разу, ни словом не обмолвился о его прошлом.
На другой день, после банкета, Алдан спросил Антона:
– Где сейчас Тимур, Антон!
– О, Тимур, твой сын, сейчас крутой бизнесмен. У него своя фирма в Санкт-Петербурге. Свой офис в Москве, Иркутске. Он занимается продажей леса.
– Скажи честно, Антон, он интересовался, спрашивал обо мне?
– Честно, нет.
– Подожду еще.
– Может, стоит тебе самому с ним связаться, – посоветовал Антон.
– И что я ему скажу. Не хочешь ли ты меня видеть, скучаешь ли ты по мне? Я твой отец. Объявился, не запылился. Нет, Антон, столько лет ждал, подожду еще. Не я, не он, мы оба – не готовы к встрече.
Антон усадил Алдана в машину.
– Свожу тебя кое к кому, – тихо произнес Антон.
– Свози, свози, только хотелось бы узнать к кому?
– Не торопи события. Увидишь сам.
Антон заехал на кладбище.
– К Анелии? – спросил Алдан.
– Да, к ней.
– Так и осталась для меня загадкой ее смерть, Антон.
– Для меня тоже – загадкой и тайной.
Внушительная надгробная плита была сделана из красного гранита. Надгробная стела из черного гранита. На граните был высечен портрет Анелии и надгробная надпись:
Сибирякова Анелия Михайловна 16. II.1941 – 6.VII.1963
"И только груз всю жизнь несу!
И грусть – что не познал любви твоей!
Прости, за ту любовь мою,
Прости, за ту любовь мою
Прости, твой праздник, твой Мейрам".
– Кто этот Мейрам, Антон?
– Тот самый прокурор! Помнишь, на суде?
– Конечно же, помню. Он, что, знал Анелию?