— Полагаю, спрашивать, где ты находишься, бесполезно? — губы мужчины растянулись, сложившись в улыбку. Не веселую, не грустную, скорее понимающую и чуть — чуть ироничную.
— Ты догадлив, — я тоже улыбнулась, рассматривая собеседника.
Красивый гад, чего уж там. Высокие скулы, квадратная челюсть, вытянутые к вискам желтые глаза с вертикальным зрачком и тонкие косички, спускающиеся вдоль лица и крепкой шеи до самых плеч. Они ему дико шли, добавляя образу особую изюминку. И вроде бы у всех белых модифицированных был похожий элемент в прическах, но только Акиллару витые змейки добавляли мужественности и оригинальности. Как такое возможно? Понятия не имею. Но мне оно виделось именно так!
— И долго собираешься прятаться от меня? — вкрадчиво поинтересовался «волк», чуть прищурив свои звериные очи.
Раньше мне как? то не приходилось столь внимательно разглядывать бьёрнов. Сейчас же я с непонятным удовольствием всматривалась в черты мужчины, которого побоялась бы так бесцеремонно изучать, сиди он рядом. И то, что видела, мне бесспорно нравилось. С эстетической точки зрения, конечно. Неудивительно, что господин Рурк был любимцем журналистов. Фото такого самца могло украсить любую статью. А уж сколько фанаток штурмовало потом новостные блоги, посвященные светской жизни желтоглазых, мама не горюй!
— Прятаться? Хм… Пока ты не откажешься от идеи на мне жениться, — поведя плечами, проговорила я. — Ну, или пока я не найду способ избавиться от брачной вязи, чтобы… — блондин издал сдавленный смешок, и я нахмурилась: — Тебе весело, Киллар? — спросила, настороженно вглядываясь в его лицо.
— Ань, ты такая наивная, — широко улыбнулся он, на этот раз продемонстрировав мне свои ровные зубы с двумя парами крепких клыков. — И милая, — добавил, наблюдая за моей мимикой.
— Почему это? — хотелось сказать гордо, как уверенная в себе женщина, но вышло как? то не очень.
— Почему милая? А просто так! Светлые волосы делают тебя похожей на хорошенькую нимфу, но ты ведь не нимфа, верно… ясноглазая сирена?
Мои радужки без волшебных капель выдали меня с головой еще вчера. Так что смысла отпираться я не видела. Впрочем, и подтверждать очевидное тоже не стала.
— А наивная почему? — спросила вместо этого.
— Потому что, даже если ты избавишься от рисунка на своем лице, я все равно от тебя не отстану, — все так же улыбаясь, просветил меня бьёрн, чем поверг в уныние. Ибо один из вариантов своего спасения от замужества я видела в поездке к верховному жрецу, проводящему службы в столичном храме небесной четы, так как только он мог заставить проклятый орнамент испариться с кожи раньше, чем через год. Не зря помолвка у нас считалась почти столь же ответственным шагом, как и сама свадьба. Ходить несколько месяцев после разрыва отношений с разукрашенным лицом, напоминающим об ушедшей любви, — удовольствие не из приятных.