Так что же, делать плетень? Буду думать дальше…
Июнь 1790 года.
Дядя Саша
– Ну что, родненькие, присаживайтесь, пораскинем мозгами кое о чем… – С этими словами я уселся на «командирский пенек», так окрестили мой обрубок бревна наши острословы. – У кого какие соображения будут?
– Поводов для грусти нет, – кратко резюмировал Старый Империалист. – С грехом пополам, но производство наше понемногу на ноги встает. Удалось индейцев к делу привлечь, им самим многое у нас интересно. Так что – не за горами первый дом.
– Для веселья тоже поводов нет. Как, впрочем, и для грусти. С испанцами у нас вроде бы пока отношения нормальные, можно сказать – почти союзнические. С индейцами дружим. – Кобра пожал плечами. – На мой взгляд, так даже и слишком тесно… такими темпами скоро детсад строить придется…
– Еще соображения есть?
Собравшиеся в целом поддержали обе точки зрения. Отмолчался только Арт, явно что-то было у него на душе. Но вслух он этого не сказал.
– Все?
– Ну да… – Кобра посмотрел на меня испытующе. – Давай уж, Дядя Саша, выкладывай свой кирпич из-за пазухи. Ты ж не просто так нас сюда пригласил?
– Эт точно! Вопрос у меня один – как будем воевать?
– С кем?
– С англичанами, с кем же еще?
– С какого бодуна?
– Вот вам мои соображения. Как давно тут испанцы с наглами сидят?
– Ну… давно они тут… и что?
– Нам ихние лавры покоя не дают? Или повыше куда залезть хотим?
– Повыше. И что?
– А то, что ста лет ни у кого из нас в запасе нет! И достичь чего бы то ни было мы можем только силой, а не убеждением. Маловато нас для этого, чтобы только словом да личным трудовым примером народ за собой вести. Да и не нужны мы тут, по большому счету, никому. Всех устраивает сложившееся положение вещей. Я прав?
– В целом – да! – кивнул головой Клим. – И что из этого следует?
– Пока окрестный народ убежден в нашей немереной крутости. Пока… Для этого нам не пришлось совершать немыслимых подвигов. Так, по мелочи разошлись…
Кобра фыркнул, у него явно был иной взгляд на эти события.
– Продолжаю. С испанцами нам опять же пока по пути. А вот с наглами – резко в противоположную сторону. Объяснять почему?
– Нет. И так все знаем.
– Так вот, без жестокой драки нам не обойтись.
– Так уж и жестокой…
– И максимально кровавой и страшной. Так, чтобы отбить желание нас трогать минимум лет на пять. Лучше бы, конечно, на десять. Но это уж вряд ли… Причем, господа хорошие, драться будем сами, без союзников. И в самое ближайшее время.
– Это еще зачем?
– Поясняю. Наша немыслимая крутизна нуждается в наглядном подтверждении. Это раз.
Если в драке будет принимать участие хоть один индеец или испанец – кранты, скажут, что нам помогали союзники. Слава, это такая штука, что поделить ее пополам никак нельзя. Далее. Наглы не успокоятся, пока их свирепо не измордуют. Да и то, хватит этого ненадолго. Это два. Живых свидетелей, могущих описать нашу тактику, быть не должно. Кто это сделает лучше нас? И это три. Да и, кроме того, что мы представляем собой в плане военной силы? Кто скажет?