– Нет, – в задумчивости проговорил он вслух. – Кроме Илюхи, никто не знает. Значит, и волноваться не о чем.
– О чем не знает? – раздался у него за спиной грубый мужской голос.
Максим вздрогнул, обернулся и на всякий случай отскочил в сторону. Прямо перед собой он увидел высоченного широкоплечего мужика с квадратным подбородком, поросшим русой щетиной. Мужик был одет в камуфляжную куртку, сапоги и зеленую кепку с длинным козырьком. Из-за плеча торчал ствол ружья.
– Прошу прощения, если помешал, – пробасил незнакомец, с любопытством разглядывая Максима. – Не ожидал здесь никого встретить.
Максим облегченно перевел дух.
– Ничего страшного, – сказал он. – Я просто прогуливаюсь.
– Да. Места тут хорошие. Хотя и мрачноватые для непривыкшего глаза, – продолжая смотреть ему в лицо, верзила протянул огромную пятерню: – Егор Игнатьевич. Для друзей Егор.
– Максим Пичугин.
Он пожал пятерню верзилы.
– Максим? – гигант поднял брови. – Уж не тетки Клавы ли племяш?
– Да, – Максим улыбнулся. – А вы…
– Егор. Егор Соболев. Помнишь меня?
Максим от удивления приоткрыл рот.
– Егор?
– Он самый.
Максим закрыл рот и сглотнул слюну. Огляделся по сторонам, как бы ища поддержки. Но вокруг были только деревья. Он снова перевел взгляд на Егора Соболева. И удивился произошедшим с ним переменам. Десять лет назад это был рослый паренек, теперь же перед Максимом стоял огромный, как медведь, мужчина с обветренным лицом и жесткими колючими глазами.
– Я тебя сразу не узнал, – с улыбкой сказал Максим. – Ты изменился.
– А ты почти нет, – заметил Егор. И усмехнулся. – Такой же смазливый, только оплешивел немного. Бабы небось до сих пор, как мошкара, вокруг тебя вьются?
– Вьются, – признался Максим. – Я ведь артист. А вокруг артистов всегда много женщин. Но время и меня не щадит, как ты верно заметил. – Он скользнул взглядом по стволу ружья, торчащему у Соболева из-за плеча. – Ну а ты? Как ты поживаешь? За десять лет Инга не получила от тебя ни одной весточки. Ни звонков, ни писем – ничего.
– А чего писать? У меня все на мази. Вот это все… – он обвел взглядом лес, – мое хозяйство.
– Как это? – не понял Максим.
– Да вот так. Я егерь. И весь этот лес – мои охотничьи угодья.
– Ах вот оно что… – Максим улыбнулся. – Понятно. Значит, ты хозяин тайги. Пожалуй, в этом ты пошел даже дальше своего отца. Насколько я помню, он был всего лишь хозяином района…
Наткнувшись на тяжелый, холодный взгляд Егора, он поспешно стер с губ улыбку.
– Прости. Я не должен был так о твоем отце…
– Ерунда. Отца нет уже десять лет, и о нем редко кто вспоминает. Включая меня.